Вирджиния Эндрюс - Все, что блестит

Внутри дома убиралась миссис Родригес с другими женщинами. Они собрали посуду и бокалы вместо разбитых. Днем все выглядело так, как будто соседи собрались помочь с ремонтом крыши, после чего начнется праздник, на который каждый принесет что сможет. Доброта этих людей вызвала у меня слезы.

– Не плачь, Руби, – сказала миссис Ливаудис. – Все мы помним то добро, которое сделала нам бабушка Кэтрин, и мы просто счастливы, что можем хоть как-то отплатить за него тебе.

– Спасибо, миссис Ливаудис, – ответила я.

Она обняла меня и вслед за ней все остальные женщины, прежде чем уйти.

– Мне не нравится, что ты остаешься одна, – сказала миссис Тибоди. – Я всегда рада тебе у себя дома.

– Нет, теперь все будет хорошо, миссис Тибоди. Спасибо за помощь, – ответила я.

– Кейджуны не причиняют друг другу вреда, – убежденно произнесла миссис Тибоди. – Этот Бастер со дня своего зачатия был уже гнилым яйцом.

– Я знаю, миссис Тибоди.

– И все же неправильно, что такая молодая женщина, как ты, остается одна с ребенком, которого нужно растить на болоте. – Она покачала головой и поджала губы. – Тот, кто получал вместе с тобой удовольствие, когда делал ее, должен разделить и обязанности, – добавила она.

– У меня все в порядке, миссис Тибоди. Правда.

– Надеюсь, ты не имеешь ничего против того, что я говорю и что я думаю, Руби, но я знаю, твоей бабушке хотелось бы, чтобы я не была безразлична, и мне не все равно.

Я кивнула.

– Ну вот и все. Я сказала, что хотела. Теперь вам решать, молодые люди. Времена изменились, – сказала она, качая головой. – Времена и люди. До свидания, дорогая. – Мы обнялись, и она ушла.

К вечеру все разошлись, и все стало на свои места. Я уложила Перл, напевая, а затем спустилась вниз сделать кофе и посидеть на террасе. Я вспоминала слова миссис Тибоди. Я знала, что соседи думали так же и судачили за моей спиной. Этот случай с Бастером Трахо дает им дополнительный повод поговорить на эту тему.

Когда я переодевалась, то обнаружила, что письмо к Дафни все еще лежит у меня в кармане. Теперь я не сомневалась, что его следует отправить. Я вернулась в дом, дописала адрес и отнесла конверт в почтовый ящик, чтобы почтальон забрал его утром, потом снова устроилась на террасе, чувствуя, что наконец успокаиваюсь.

И вдруг я ощутила, что кто-то сзади наблюдает за мной. Сердце у меня сжалось. Я затаила дыхание, повернулась и увидела в тени чей-то силуэт. Я охнула, но человек быстро шагнул вперед. Это был Поль. Он приехал на лодке и пришел с причала.

– Я не хотел пугать тебя, – сказал он. – Ждал, пока все уйдут. С тобой все в порядке?

– Теперь да.

– Через сколько времени после моего ухода напал на тебя Бастер? – спросил он, выходя на освещенное место.

– Ну, прошло какое-то время, – ответила я. – Уже около ужина.

– Если бы я был здесь…

– Тебе бы, возможно, досталось. Мне просто повезло, что удалось сбежать.

– Может, мне досталось бы, а может, и ему, – сказал он с достоинством. – Или… может, он и вовсе не вошел бы. – Он сидел на ступеньке галереи, прислонившись к столбу. Через минуту он сказал:

– Молодая женщина с ребенком не должна быть одна. Как будто услышал слова миссис Тибоди.

– Поль…

– Но, Руби, – он повернулся ко мне, в неярком вечернем свете я видела огонь решимости, горевший в его глазах, – я хочу защищать тебя и Перл. В мире, который ты считаешь придуманным, тебе не пришлось бы сталкиваться с Бастерами Трахо. Это я обещаю тебе и Перл тоже, – подчеркнул он.

– Поль, но это несправедливо по отношению к тебе, – сказала я слабым, усталым голосом. Сопротивляться больше не было сил.

Он пристально смотрел на меня несколько мгновений, потом покачал головой.

– Мой отец приходил к тебе, да? Не нужно отвечать. Я знаю, что это так. Я понял это по его глазам за ужином. Его мучает совесть. Почему я должен страдать за его грехи?! – воскликнул он, не дожидаясь моего ответа.

– Но это – именно то, чего он не желает тебе, Поль. Если ты женишься на мне…

– Я буду счастлив. Что же, мое слово ничего уже не значит, когда решается мое собственное будущее? – требовательно спросил он. – И не говори мне, что это судьба, Руби. Ты приближаешься к развилке на каналах и выбираешь путь. И только после того, как ты сделал выбор, в свои права вступает судьба, да и то не всегда. Я хочу сделать свой выбор первым, и я не боюсь канала, по которому поведу нашу пирогу, пока ты и Перл будете рядом.

Я вздохнула и откинулась на стуле.