Эшли Постон: Фанзолушка

Потому что эта Элль – единственная, какую я мог представить. Единственная существующая возможность. Не скажу, что она идеальна или я никогда не видел более красивой девушки, но в тот момент, когда наши взгляды встречаются, она – лучшее, что может случиться во вселенной. Человек, с которым я бы хотел провести всю жизнь на обсервационной палубе «Просперо».

Она тяжело сглатывает, губы плотно сомкнуты. Влажная трава просачивается сквозь джинсы, я слышу гулкий голос Лонни, призывающего всех отойти, но я не хочу вставать. Хочу замереть навечно в этом моменте. Жду, думаю, гадаю, сможет ли она меня когда-нибудь простить. Меня, Карминдора, актера, человека – Дэриена Фримена и Карминдора в одном лице.

Она наконец говорит, так тихо, что я почти ничего не слышу, впрочем, мне и не надо, я смотрю на губы и читаю слова. Говорит то, чего я никогда не ожидал от нее услышать.

– Ходят слухи, в это время года на обсервационной палубе очень хорошо, Карминдор.

Некоторое время он молчит, потом смеется. Его смех мягкий и глубокий, как бисквит в креме. Потом отвечает, так, как я и надеялась, как мечтала, и мое сердце взлетает высоко в космос:

– Только с южной стороны от Метрона.

Он не похож на Дэриена Фримена. Выглядит как обычный парень с темными курчавыми волосами, в тесноватой футболке «Звездной Россыпи», потертых джинсах и старых кроссовках. Просто кто-то, кто мог бы сыграть Карминдора в униформе правильного цвета, первый встречный из супермаркета.

У него на щеке шрам, которого не должно быть у Карминдора, по щекам расползается фиолетовый синяк, который… Точно. Наверное, это моя вина. Он потирает глаза тыльной стороной руки, словно что-то попало в глаз. Может быть, слезы. Мгла меня побери, неужели он плачет?

– Я думал, ты меня ненавидишь, – говорит он, вставая. – Это не я написал последнее сообщение. Долгая история, но это был не я. Хотя я и не сознался. Испугался того, что, если скажу, кто я, ты меня возненавидишь.

– Дурак! – Я обнимаю его. Он прижимает меня к себе, зарывается лицом мне в волосы. – Хватит рыдать, а то и я заплачу.

– А я не рыдаю, – выдавливает он, явно плача. – И, кстати, чтобы все прояснить, я не всегда буду так здорово выглядеть. Так что если тебя очаровали мои убийственные кубики…

Я прижимаю руку к его животу.

– Оба мы знаем, что это заслуга аэромакияжа.

– Ошибаешься! Но увы, я не всегда буду так хорош.

– Как хорошо, что я влюбилась в тебя не за внешность.

Он задумывается.

– Так ты меня простишь? За ложь? За…

Я прижимаю палец к его губам. Хороший вопрос. Не знаю, как ответить, но вспоминаю наш вальс, как он защитил меня, и думаю…

– Полагаю, я могу тебя простить, если…

– Если?

– Если ты снова назовешь меня а’бленой.

Он берет меня за руку и подходит ближе, так близко, что у меня кости плавятся. Он пахнет «Волшебной Тыквой», свежим дезодорантом и корицей – запах, который я хочу запомнить навсегда, запечатлеть на одежде. Хочу выжечь в сердце этот его взгляд. Словно я – последняя звезда на ночном небе или первая на рассвете. Он высокий, но не настолько, чтобы мне было видно мозг сквозь ноздри. Он нерешительный, но смелый, слегка запутался. И он настолько… Дэриен.

Настоящий.

– А’… – начинает он, четко произнося каждый слог, подносит руку к моей щеке, – блен… – отклоняет мою голову назад, медленно притягивает меня к себе, мы словно две суперновые на грани столкновения, – …а.

Неведомо, как в этой вселенной невозможного его губы соприкасаются с моими.

– Снято. И загружено! – говорит Джеймс где-то позади меня.

– Загружено? – Хлоя срывается на крик. – Нет, удали! Немедленно удали!

– Извините, мисс, – огромный мужик в пиджаке, наверное, телохранитель Дэриена, хлопает ее по плечу огромной рукой, – вам стоит успокоиться.

Он видит, что я смотрю, и показывает мне два больших пальца вверх.

Дэриен медленно отстраняется, улыбаясь. Мы не можем насмотреться друг на друга. И даже если мир вокруг погибнет под вторжением Мглы, мы не заметим.

– Я хотел сделать это с тех пор, как ты назвала меня а’блен.

– Я рада, что ты знаешь, что это значит, – отвечаю я насмешливо, вспоминая «Доброе утро, Америка».

– А если бы я был лысым? Ты же даже не знала, как я выгляжу.

– Перепостила, – подтверждает Калли, смотрит на свой телефон. Сейдж поглядывает через плечо и кивает.

– Отлично. «Твиттер», «Тамблер», хэштег ставить?

– Готово.

– Остановитесь! Это не смешно! – кричит Хлоя. – Вы ужасные. Не могу поверить, что вы так поступаете со мной! Вы все!