Рэйчел Гибсон: Ложь, опасность и любовь

– Люси Ротшильд получает письма, – сказал Куинн после пяти минут разговора. Обычно он тратил чуть больше времени, чтобы разогреть подозреваемого, подготовить его к главному вопросу. Но эта была холодна как лед. – Мы полагаем, что письма отправляет тот же человек, который виновен в недавних убийствах, о которых мы говорили с вами в прошлый раз.

Джен Брайт посмотрела на Куинна, затем перевела взгляд на полки с книгами и ничего не сказала.

– Вы знаете что-нибудь об этих письмах?

Джен покачала головой, и ее волосы рассыпались по плечам.

– Вы согласны проследовать в участок для дальнейшей беседы?

– Когда?

– Прямо сейчас.

– Согласна. – Она снова посмотрела на Куинна и снова отвела взгляд. – Если я могу помочь Люси Ротшильд, то с радостью это сделаю. Я всем местным писательницам помогаю.

– Уверен, мисс Ротшильд оценит ваши старания.

Дорога до участка заняла минут десять. Когда они устроились в комнате для допросов и камеры заработали, он поставил перед Джен чашку с водой и улыбнулся. В своей беседе он постарался расслабить Джен Брайт вопросами о «Загадочных женщинах», его интересовало, не могла ли среди них оказаться та, что написала письма.

– О нет. Они всегда рады помочь. – Джен допила воду, и Куинн предложил ей еще немного. Взяв чашку, он вышел за дверь и передал ее эксперту для снятия отпечатков пальцев. Затем взял стакан, наполнил его водой и вернулся к Джен.

– Вот, держите, – сказал он и поставил стакан на стол перед ней.

– А где чашка? – удивленно спросила Джен.

– Я случайно ее разбил, пока нес сюда.

Джен нахмурилась, словно не поверила его словам, затем посмотрела куда-то выше его головы.

– Наверное, вы решили взять мои отпечатки пальцев.

Она умнее, чем полагал Куинн. Но ведь убийца «бездыханных» и должна быть такой.

– С чего вы взяли?

– Потому что мы в комнате для допросов и вы только что подменили мою чашку. Я ведь критик и по долгу службы читаю много детективных романов.

Врать ей было бесполезно. Отпечатки ее пальцев либо совпадут, либо нет.

– Где вы были в ночь на двадцать третье апреля?

Джен нахмурилась:

– В ночь на двадцать третье?

– Днем вы были на заседании клуба «Загадочных женщин» в «Барнс энд Ноубл». Я видел вас там. Куда вы пошли после заседания?

– Я и еще несколько женщин пошли в бар «Макароны и гриль». Я выпила лишнего и попросила старшего сына приехать за мной и отвезти домой.

Куинн не мог представить себе Джен Брайт пьяной. Она казалась крепкой как кремень.

– Сколько лет вашему сыну?

– Шестнадцать.

Дверь со скрипом открылась, и вошел эксперт с отчетом из лаборатории. Черт! Каким бы странным ни было поведение Джен Брайт, убийцей она не была.

– Расскажите мне о людях, с которыми вы работаете. Кто-нибудь из них встречается с постоянными посетителями?

– Да, наверное. Я лично считаю, что это отвратительно.

– Как насчет Синтии Пул?

Джен покачала головой:

– О нет. Синтия никогда не встречается с посетителями.

Куинн заглянул в свой блокнот, который лежал перед ним на столе. Он пробежал взглядом по списку подозреваемых.

– Почему же?

– Она думает, что они грязные свиньи.

Куинн посмотрел на Джен:

– Грязные свиньи? Это ее слова или ваши?

– Ее.

– Как вы думаете, она ненавидит мужчин настолько, что способна на убийство?

– Нет. Синтия – очень добрый человек. Просто у нее был неудачный брак и сложный развод. Ее муж жестоко обращался с ней и все время ходил на сторону. Но она не убийца. – Джен рассмеялась, Куинн не ожидал услышать ее смех. Успокоившись, она добавила: – Я более чем уверена, что Синтия не стала бы писать дрянных писем Люси Ротшильд. Она ее большая поклонница.

Istomivshisa: ищу мое солнце.

– Я восхищаюсь вашим талантом.

Люси стояла в тени крыльца Синтии Пул и улыбалась.

– Спасибо. – Взгляд Люси скользнул по футболке Синтии, ее обтягивающим черным рейтузам и пустым рукам. – Я так рада, что вы нашли папку. Я ее везде обыскалась.

– Заходите, я сейчас принесу ее.

Дом Синтии стоял недалеко от центральной площади и всего в миле от полицейского участка, где работал Куинн. По дороге сюда Люси звонила ему и оставила голосовое сообщение. Она предупредила, что ей пришлось взять его джип, и просто не хотела, чтобы он расстроился, позвонив домой и не застав ее на месте.

Люси вошла в дом. После залитой солнцем улицы здесь царил полумрак, занавески были задернуты. Люси сняла солнцезащитные очки и прикрыла за собой дверь. Она бросила очки в сумочку, что висела на плече, и осмотрелась по сторонам. Комнату освещал торшер в углу, и Люси поразилась количеству игрушечных персонажей Диснея, лежавших и стоявших повсюду. Здесь были все: от Микки-Мауса до Круэллы де Виль, [11]и все смотрели на нее стеклянными глазами.