Долли Нейл: Молодая жена

Джули тоже отправилась в постель, но заснуть не смогла. В поведении Гизелы было что-то такое, чего она не могла определить и что сильно взволновало девушку.

Около половины одиннадцатого она все еще лежала без сна. Решив, что скоро не заснет, девушка тихо выскользнула из постели, надела на себя купальник, вылезла через окно из дома, чтобы не скрипеть досками на веранде, и по тропинке, освещенной лунным светом, направилась на берег. Яхта стояла у причала, но в ее каютах света не было.

В дальнем углу лагуны Джули бросила полотенце на песок и вошла в воду. Она любила купаться ночью. Но сегодня, из-за яхты, стоящей здесь, она старалась не плескаться и не поднимать шума. Она легла на спину и, покачиваясь на волнах, стала смотреть на звезды. Такая красота должна была быть только в садах Эдема – удивительно прекрасные мирные золотые дни и серебряные ночи. Как странно, что Гизела и миллионы «цивилизованных» людей могут находить этот райский уголок скучным.

Джули проплавала около часа, затем вышла на берег и подошла к тому месту, где лежало ее полотенце. Она только собиралась расстегнуть застежку купальника, как вдруг услышала:

– Вам не следовало бы купаться ночью одной. А что, если бы у вас ногу свело судорогой?

Страх парализовал девушку, и от ужаса она чуть не закричала. Но, узнав знакомый голос, разозлилась.

– Что вы здесь делаете? – огрызнулась она.

Саймон Тьернан и не думал прятаться. Он лежал на песке, прислонившись спиной к стволу одной из пальм. Если бы она только посмотрела в этом направлении, то не могла бы не заметить его. Но она была настолько погружена в свои мысли, что даже не почувствовала запаха его сигары.

– Я не могу заснуть, – мягко объяснил он. – Простите, если напугал вас. Думаю, что вы проголодались. Хотите немного шоколада?

Девушка завернулась в полотенце.

– Нет, благодарю вас. Доброй ночи.

Но едва она повернулась, чтобы пойти к тропинке, ведущей в бунгало, он сказал:

– Вы все еще раздосадованы тем, что я заметил, как вы наблюдали за мной сегодня днем?

Она остановилась и повернулась к нему лицом.

– Нет... с какой стати? – холодно спросила она.

– Во всяком случае, за ужином вы выглядели именно так. Или это потому, что вы не в состоянии противостоять вашей очаровательной мачехе?

– Вы не считаете, что ваше замечание звучит достаточно оскорбительно? – Она чуть не задохнулась от возмущения.

– Правда часто бывает именно такой, – сухо ответил он.

Джули уперлась ладонями в стройные обнаженные бедра и отбросила назад мокрые спутанные волосы.

– Я думаю, что самое лучшее для вас уплыть отсюда утром, мистер Тьернан. Завтра должен вернуться мой отец, а он предпочитает, чтобы этот остров принадлежал только нам. Если бы мы нуждались в обществе, то поселись бы на Сент-Винсенте.

– Вы довольно откровенны, моя девочка, – засмеялся он. – Почему вы испытываете ко мне такую неприязнь? Потому что ее не чувствует ваша мачеха?

– Я совсем не испытываю к вам неприязни, так как слишком мало вас знаю. Просто обращаю ваше внимание на то, что Солитэр – не туристический курорт. Это частное владение. Вы же не позволили бы себе зайти в чей-то сад, не правда ли? Почему же вы остановились в нашей лагуне?

– Вы упустили из виду – я получил разрешение остаться здесь до возвращения вашего отца.

– Хорошо, если вы действительно интересуетесь его работами, в чем я сомневаюсь, вы могли бы поехать в Нью-Йорк и купить картину там. Он не продает их случайным посетителям. Все его работы отправляются в Штаты или в Лондон.

– С чего вы взяли, что мне нужна картина?

– Но Гизела сказала... – начала было Джули, но остановилась, прикусив губу. Нет, Гизела не сказала ничего определенного, она сказала «возможно», вспомнила Джули. – Но если это не так, зачем же вам нужен мой отец? – удивилась девушка.

Он потянулся и легко поднялся с песка. На нем были только шорты, и Джули подумала, что, имея такую мощную грудь и широкие плечи, он должен быть отличным пловцом, но, как ни странно, эта мысль только усилила ее враждебность.

– Разве ваша мачеха не сказала вам? Я собираюсь купить Солитэр, – небрежно сказал он.

У Джули перехватило дыхание. Полотенце соскользнуло с ее плеч, но она, словно окаменев, не сделала ни одного движения, чтобы поправить его. Девушка чувствовала себя такой ошеломленной, как если бы он дал ей пощечину.

Я знала это, в оцепенении подумала она. С первой минуты его появления я знала, что он принесет мне несчастье.