Вирджиния Эндрюс - Секреты утра

– Я уверена, что он не расстроился, – сказала Триша и сделала большие глаза.

– Ерунда, конечно расстроился. Пойдемте, Дон, я вас представлю теперь. Мне неприятно, когда пренебрегают Артуром.

Я и Триша последовали за Агнессой. Мы остановились перед закрытой дверью, и Агнесса тихонечко постучала. Никакого ответа не последовало. Озадаченная, я повернулась к Трише, но та только пожала плечами. Пораженная Агнесса воскликнула:

– Артур? Артур, дорогой?

Некоторое время спустя очень высокий и чрезвычайно тонкий юноша открыл нам дверь. У него сильно выступал кадык, он смотрел на нас большими мрачными черными глазами. Его длинные волосы были всклокочены. Узкий нос и тонкие губы довершали его портрет. Мне сразу же вспомнился Маугли, дикий мальчик, выросший в лесу. Дикий мальчик в черной хлопковой рубашке.

– Добрый день, Артур, – сказала Агнесса, – вот юная леди, которую я обещала тебе представить. – Она отступила так, чтобы я могла пройти вперед.

– Дон Катлер.

– Артур Гарвуд.

– Привет, – я протянула руку.

– Привет, – он посмотрел на мою руку так, будто я предлагала змею, но все же после короткой паузы протянул свою. Далее интереса ко мне он не проявлял.

– Артур, как я уже говорила, талантливый музыкант, – произнесла Агнесса.

– Нет, я не талантливый. – Его темные глаза вспыхнули.

– Безусловно, талантливый, иначе вас здесь не было бы. – Агнесса взяла наши руки и соединила. – Надеюсь со временем вы станете друзьями и никогда не забудете, кто вас познакомил.

– Да уж, никогда, – прошептала Триша и усмехнулась.

– Давайте все вместе накроем на стол, – предложила Агнесса, как бы не расслышав последней реплики.

Артур Гарвуд довольно бесцеремонно захлопнул дверь.

Я была шокирована, но Триша схватила меня за руку и быстро втащила в нашу комнату. Как только закрылась дверь, она во весь голос расхохоталась.

– Ты только послушай Скелета. Я – не талантливый, – довольно точно сымитировала Триша.

– Почему он такой несчастный? – спросила я. – Редко встретишь такую глубокую меланхолию в глазах.

– Ему здесь не нравится. Но родители… Когда ты захочешь вогнать себя в депрессию, почитай его стихи. Хорошо, что ты здесь, – неожиданно добавила она, – я сейчас пойду в ванную, если хочешь, не жди меня, сходи в другую.

– Но Агнесса сказала, что одна для мальчиков.

– Это не страшно, Артур никогда не принимает ванную перед обедом.

Я выбрала розовое платье, чтобы одеть его к первому обеду в этом доме, и отправилась в душ. Когда я разделась, дверь внезапно открылась, видно не сработала защелка. Все случилось так быстро, я не успела ничего сделать, Артур Гарвуд с полотенцем на плече вошел в душ. Его глаза скользнули вниз. Я вскрикнула, левой рукой прикрыв себя ниже талии, правой грудь. Лишь момент он видел меня. Рот его открылся, он покраснел:

– Я… Ох… жаль, я… – И отступил назад, быстро закрыв дверь.

Мое сердце стучало как у зайца, я вспомнила, что произошло между мной и Филипом в гостинице Катлеров из-за незапертого однажды замка. Я не могла не думать о его руках, о губах, скользящих по моей груди, как он меня вынудил на все это, но я не могла ничего сделать, потому что боялась выдать Джимми, спрятавшегося в доме. Как все было ужасно. Яркие образы всплывали в моем сознании. Чтобы избавиться от них, я открыла только горячую воду и стояла под душем до тех пор, пока моя кожа не стала красной. Я с трудом надела одежду и добрела до комнаты. Когда я вошла, Триша была уже одета и заканчивала причесываться. Я легла на кровать и закрыла глаза.

– Что случилось, ты выглядишь расстроенной?

– Плохие воспоминания.

– Правда? – Триша присела возле меня. Но посмотрев на часы, воскликнула: – Ох, я опаздываю вниз, чтобы помочь миссис Лидди. Поговорим вечером, пораньше пойдем спать.

Я кивнула. С одной стороны, мне хотелось похоронить все секреты в своем сердце, с другой, хотелось раскрыться перед кем-то. Если бы у меня была нормальная мать, как у других девушек, я могла бы поделиться своими проблемами с ней. Моя мама – хрупкий цветок, который увядал от любых тяжелых разговоров. Меня окружали подозрительная жестокая бабушка Катлер, Рэндольф – мой всегда слишком занятой отец, Клэр – порочная сестра, Филип, который хотел меня любить так, как не может и не должен любить брат сестру. Я отчаянно нуждалась в друге, в Трише. Я надеялась и молилась, что она подобно многим другим не предаст меня. И в конце концов иногда можно рискнуть и довериться кому-либо. После Тришиного ухода я стала собираться на свой первый обед в общежитии.