Ивана Трамп - Только про любовь

Он первый рассказал ей о статье, тем самым подготовив ее к сегодняшним факсам.

– Мне очень жаль, – сказал он, – но я ничего не могу сделать. Я не вмешиваюсь в творчество своих журналистов.

Это было не совсем так. Почему-то имя самого ван Холлена, в какие бы дела он ни ввязывался, крайне редко упоминалось в его собственных газетах. Когда Катринка как-то обратила его внимание на это, ван Холлен стал уверять ее, что это всецело на совести его старших редакторов и что сам он никогда прямо не вмешивается в подготовку номера. Катринка подумала тогда, что у них разные понятия о вмешательстве.

– Но знаешь, – вступила Лючия, – если здраво поразмыслить, то стоит только поползти слуху о том, что у вас роман, и неприятностей не оберешься.

– У кого у вас? – растерялась Катринка.

– Ну, у тебя с Жан-Клодом, – нетерпеливо пояснила Марго.

– А разве нет? – спросила Дэйзи.

– Чушь какая-то, – сказала Катринка, начиная раздражаться. – Абсолютная чушь.

– Да кто тебя осудит? – примирительно заговорила Жужка. – Никто. Ты его достойна.

– Да вы что, и впрямь считаете меня сумасшедшей? – засмеялась Катринка. – Пиратствующий бизнесмен без принципов и морали изменяет и жене, и любовнице. Что я, ненормальная?

– Сама знаешь, о чем я говорю, – заулыбалась Жужка.

– Ну ладно, будет тебе, – начала оправдываться Дэйзи. – Ты какая-то странная последнее время, Катринка, не пойму, что с тобой.

– Я перестала убиваться, вот что, – ответила Катринка. – Вот уж скука так скука.

Подруги засмеялись, а Катринка снова ощутила легкий укол совести. Надо было сказать им правду. Ну да ладно, скажет через несколько дней.

Официант убрал со стола тарелки и вскоре появился с подносом, уставленным десертом: шоколадное суфле под сахарной решеткой, фруктовое печенье, крем-брюле, клубничный торт.

– Лично от шеф-кондитера с наилучшими пожеланиями, – торжественно произнес он, зная, что иначе от десерта все откажутся.

По краю одной тарелки шоколадным кремом было выведено имя Катринки. Катринка понимала, что этот десерт лишний, но в последнее время ей стало очень трудно отказывать себе в еде.

– Ай-ай-ай, – пробормотала она, принимаясь за суфле. – Плохи мои дела, а?

– Смерть, – с чувством произнесла Жужка, во рту которой в этот момент исчезал внушительный кусок клубничного торта.

– Мне больше нельзя, – с сожалением произнесла Марго, созерцая крем-брюле. – Я и так уже переела.

– Сегодня никакого ужина, – добавила Александра, надкусывая яблочное печенье. – Хорошо еще, что Нейла дома нет.

Лючия неохотно отодвинула свою тарелку, подумав, что хорошо бы вывалить в нее содержимое солонки – лучший способ победить соблазн, а Дэйзи заявила:

– Можете обижаться, но я не съем больше ни кусочка.

В это время в зале обозначилось какое-то движение и наступила тишина, как в театре, когда медленно гаснут огни и поднимается занавес. Все взгляды обратились ко входу. Там, не обращая ни на кого внимания, стоял Адам Грэхем, не спеша освобождаясь от черного кашемирового пальто и беседуя со своим адвокатом Сэмом Ловенталем и щеголеватым владельцем «Ле Сирка» Сирио Маччони. Но вскоре все вернулись к своим разговорам, не забывая при этом поглядывать по сторонам и ожидании, что же будет дальше. Оба Грэхемы, Катринка и Адам, вызывали постоянный интерес для публики, даже такой – равной им по богатству. У Грэхемов было больше, чем деньги, – у них был шик, и, где бы они пи появлялись, они всегда доставляли удовольствие окружающим.

– Прекрасно смотрится, – отметила Дэйзи.

– Сама знаешь поговорку: как действуешь, так и выглядишь, – откликнулась Александра.

– Вот сукин сын, – пробормотала Марго. – Ты знала, что он тут обедает?

Катринка кивнула:

– Секретарша звонила утром.

– Ну и выдержка, – одобрила Марго.

– Что поделаешь? – ответила Катринка. Ее акцент стал заметнее, чем обычно. Это подтверждало, что она не так уж спокойна, как хотела казаться.

Катринка наблюдала, как ее муж направляется к ним через зал. Ростом он выше шести футов, тело у него стройное, хорошо тренированное. Волосы – короткие, что называется, соль с перцем, нос большой, лицо продолговатое и худое, портрет завершали близко посаженные большие карие глаза. Не красавец, но черты его лица кажутся женщинам чрезвычайно привлекательными. Дэйзи права, согласилась Катринка, он и впрямь отлично выглядит. Но при взгляде на него сердце ее уже начинает учащенно биться.

Адам остановился у их стола, поздоровался со всеми и слегка поцеловал Катринку в губы. Сабрина посадила на своего «де ла Рента» еще одно пятно.