Мэри Патни: Что осталось за кадром

Что может быть лучше, чем войти в эту жизнь с Шекспиром…

Хотя он был выжат так, словно пробежал марафон, он не мог отвести глаз от жены и их новорожденной золотоволосой дочурки.

- Мы не только получили кучу призов, но у тебя появился повод пропустить все вечеринки, обязательно следующие за церемонией награждения.

Рейни усмехнулась. Она устала, под глазами пролегли темные круги, но все равно была красива и дышала довольством. Ее абрикосовые волосы раскинулись по белой подушке.

- Я не сожалею, что пропущу вечеринки, но мне обидно, что нам не удалось досидеть до конца и «Оскара» за лучший фильм года пришлось получать Маркусу и Наоми.

- Мы посмотрим все это на кассете. - Он замолчал, потом робко спросил: - Можно мне подержать ее?

- Конечно, она ведь наполовину твоя. - Рейни осторожно потянулась к малышке.

Боясь, как бы не сделать ей больно, он взял девочку на руки, с замиранием сердца изучая крохотные пальчики и золотистый пушок на головке. Его дочь.

Малышка открыла глаза и заморгала, глядя прямо на него. Его сердце совершило крутой вираж. Он не знал, что это рождение мгновенной, непонятной и вечной любви. И хотя он был страшно напуган, но догадался, что, видимо, это и есть нормальное чувство отцовства.

Он поклялся себе, что его дочка будет окружена любовью и вниманием, ведь этого заслуживают все дети. Он сказал себе, что она не узнает трагедий, хотя и подозревал, что отец - это самая трудная роль из тех, что ему приходилось играть. Он и Рейни сделают все, чтобы не повторить ошибок собственных родителей.

- Ты подумал, как мы назовем ее? - сонно спросила Рейн.

- Фейт*, (Вера (англ.)) - сказал он, осторожно возвращая дочь жене. - Мы назовем ее Фейт.