Мануэл Карлус: Во имя любви: Возмездие

Сезар заглянул в приемную и с удивлением увидел Виржинию.

Они не виделись много лет, и он был растроган и обрадован ее посещением.

Взволнованной казалась и Виржиния, все их детство с Эленой встало у нее перед глазами: небольшой уютный двор с деревьями, куда они так любили прибегать с сестрой, потому что Мафалда, тогда еще совсем молодая женщина, всегда была готова приголубить сироток. А какие вкусные пироги с ягодами она пекла и всегда угощала ими сестренок! Ей все казалось, что девочки обделены теплом, лаской… Наверное, так оно и было. Наверное, поэтому Элена и стала такой сумасшедшей матерью…

Вот уже несколько дней Виржиния не могла ни спать, ни есть. С тех самых пор как Элена призналась ей, что они с Сезаром подменили детей. Сначала она металась, не зная, что ей предпринять, и наконец решила поговорить с Сезаром. Они должны были найти решение вместе. Оба они дали клятву молчать, и не нарушали ее, говоря между собой о страшной тайне. Облегчением для обоих будет даже то, что они поговорят об этом – так решила Виржиния.

– Элена мне все рассказала, – торопливо перешла Виржиния к сути своего визита. – Я пришла бы раньше, но я была в шоке.

– А мне-то каково? – сумрачно отозвался Сезар.

– Даже не могу себе представить! Ты всегда был такой правильный, уравновешенный, ответственный. Для тебя это катастрофа. И не для тебя одного. Думаю, она сделала хуже и для Эдуарды тоже. Я уж не говорю про Атилиу.

Сезар про себя согласился с Виржинией, теперь он и сам так думал, но тогда… Тогда и ему это казалось единственно верным решением…

– А ты уступил, потому что любишь Эдуарду, – продолжала Виржиния. – Но во имя любви к ней ты должен теперь все исправить.

– Я не вижу такой возможности, – печально ответил Сезар. – Ребенок столько времени был у Эдуарды, как теперь можно забрать его? Нет, на такую жестокость я не способен!

Если бы она любила его, Сезара, все было бы возможно! Но Эдуарда продолжала любить Марселу, эгоиста, толстокожего грубияна! Как это было ясно видно по ее загоревшимся щекам, по ее готовности вступить в ссору! Именно поэтому он и был так непреклонен и суров.

– И все же убеди Элену рассказать правду. Она должна это сделать, иначе ее семья разрушится.

– Эдуарда за это время привыкла к тому, что у нее есть сын, а Атилиу к тому, что у него сына нет, – возразил Сезар.

– Ну что ж, – Виржиния скорбно улыбнулась, – если я не уговорю сестру снять с меня клятву, значит, придется стать клятвопреступницей…

Марселу продолжал кипеть и вернувшись на работу. Он никак не мог успокоиться, представляя себе Эдуарду с Сезаром. У того было такое просветленное лицо. И как только оно возникало у него перед глазами, Марселу хотелось измолотить его кулаками. Никто не имел права так смотреть на его жену!

Арналду попытался вразумить сына. Он вел себя неприлично, как глупый мальчишка-подросток, задиристый петушок. Им нужно было сразу уйти, и если бы не Лаура…

– Ты хочешь сказать, что мне теперь нельзя посещать места, где бывает эта потаскуха?! – разъярился Марселу.

Атилиу, который стал невольным свидетелем перебранки отца и сына, прекрасно понял, что речь идет об Эдуарде, которую они только что повстречали в ресторане. Не вмешаться он не мог.

– Интересно, кого это ты так называешь? – грозно спросил он.

Марселу был счастлив, что может на ком-нибудь отвести душу. На ком, ему было все равно.

– Не твое дело! Я никому не позволю кричать у нас в фирме, тем более что ты тут подчиненный, а я хозяин.

– А я никому не позволю говорить в таком тоне о людях моего круга! – с той же угрозой в голосе продолжал Атилиу.

– Мне придется выгнать тебя вон, чтобы ты не лез, куда не следует, – истерически заорал Марселу.

– Ты превратил свою ссору с Эдуардой в ад для нас всех. Опомнись, Марселу, ты ведешь себя недостойно, – попытался образумить его Атилиу, чувствуя, что парня понесло всерьез.

– Пока Эдуарда носит мою фамилию, я буду обращаться с ней, как считаю нужным! – орал Марселу. – Она на глазах у всех встречается с Сезаром, она стыд потеряла, она – потаскуха.

Атилиу подошел и дал пощечину зарвавшемуся мальчишке. Иного способа прекратить неприличную истерику он не видел.

Атилиу вышел, а Арналду схватился за голову. Теперь ему нужно было улаживать конфликт между сыном и Атилиу. Лучше бы, ей-богу, Марселу подрался с Сезаром!

Марселу держался за щеку, и по его глазам было видно, что прощать «подчиненного» он не собирается.