Мелисса Джейкобс - Один-ноль в пользу женщин

В ответ я сморкаюсь. Мама осторожно продолжает:

– Потому что, Лекси, смотри, что происходит… Как давно ты рассталась с Роном? Три или четыре месяца назад? И, мне кажется, с тех пор тебе так и не удалось начать новую жизнь. Может, у тебя депрессия? Небольшая?

– Да, у меня депрессия. Конечно! Я сижу одна дома, ем арахисовое масло и рыдаю над фильмом с Молли Рингуолд.

– А тебе не кажется, что у тебя клиническая депрессия?

Здесь я задумываюсь, прекращаю шмыгать носом и твердо отвечаю:

– Нет!

– Почему ты так уверена? – мягко интересуется она.

– Я знаю себя. Я не сумасшедшая.

Мама молчит.

– Ладно, хорошо, иногда я веду себя так, будто немного не в себе. Как сейчас, например. Но это не значит, что у меня клиническая депрессия.

– Может быть, тебе нужна помощь, – говорит мама, и я слышу, как она шуршит бумагами на другом конце линии. – Я навела справки и могу рекомендовать тебе отличного врача в Филадельфии.

– Навела справки?

– Лекси, у меня много друзей, которые в свое время лечились у психиатра. Не беспокойся, я не говорила, что у тебя проблемы. Вот видишь. – Мама, судя по всему, демонстрирует свои записи телефонной трубке.

– Как ее зовут?

– Доктор Франклин. И это он.

– Мужчина поможет мне разобраться в моих проблемах с мужчинами?

– Почему бы и нет? – спрашивает она. – Просто посмотри, что это тебе может дать.

– Ладно.

Следующим утром, сидя за рулем спортивного «ягуара» Лолы, я направляюсь в сторону Нью-Джерси. У меня нет машины, и вовсе не потому, что я не могу ее себе позволить. Просто я не в состоянии сделать выбор, а когда, кажется, решение уже принято, меня пугает договор и обязательство выплачивать кредит в течение нескольких лет. В таком случае как логично было бы поступить? Взять автомобиль в аренду? Тогда мои обязательства платить не покажутся безграничными. Но, думаю, их уже вряд ли можно будет назвать обязательствами. И зачем вообще что-либо делать, если я всегда могу одолжить средство передвижения у Лолы или у Грейс?

Как бы там ни было, я направляюсь к Мие Роуз. Все подруги, с которыми я познакомилась в двадцать с небольшим лет, давно исчезли с моего горизонта, но с Мией Роуз я продолжаю общаться. Мы с ней вместе работали в «Голд груп». В один и тот же год пришли туда младшими менеджерами по работе с клиентами и очень быстро сдружились. Мы много работали и весело отдыхали. А потом Миа свернула на съезде с указателем «Муж, дети, дом в пригороде». Сразу после своего двадцатипятилетия она вышла замуж за Майкла Роуза. Когда, год спустя, родился Дэвид, Миа ушла с работы. Ее не устраивал отпуск по уходу за ребенком – она знала, что не хочет отдавать сына в детский сад и будет растить его сама. После появления Саймона она заявила, что с беременностями покончено. Майклу сделали вазэктомию – естественно, мы в курсе, хотя он об этом не догадывается.

Переезжаю реку, по обеим сторонам дороги тянутся торговые центры. Пытаюсь вспомнить, когда же я в последний раз видела подругу. Мы разговариваем по телефону и обмениваемся электронными письмами, но больше всех с Мией общается Грейс. Они вместе со своими Майклами выходят в свет. Раньше мы с Роном присоединялись к ним, но сейчас я одна и все изменилось. Мне кажется, без спутника я не вписываюсь в план рассадки гостей.

Миа обнимает меня и ведет в дом. И – Боже! – я чувствую любимый аромат!

– Ты приготовила куриный суп? – спрашиваю я с неподдельной радостью.

– Да, куриный, – мелодичным голосом подтверждает Миа, и мы входим в светлую, сверкающую чистотой кухню.

– А ты не сделала… То есть, конечно, суп – это здорово, и я очень ценю, что ты нашла время, но… – Я закрываю глаза и скрещиваю пальцы. – Как насчет фрикаделек?

– И их тоже.

– И мальчишек нет дома… Значит, мне не придется делиться с ними?

– Точно, – смеется Миа, – хотя, Лекси, когда-нибудь ты должна будешь этому научиться.

– Только не сегодня.

Миа встает на приставной стул и достает из буфета глубокие тарелки.

– Я отправила тебе корзину… ну, в тот самый день. Но мне показалось, что куриный суп – это лучше. Шоколадки помогают, а такой суп лечит по-настоящему.

Я склоняюсь над шестиконфорочной плитой и поднимаю крышку кастрюли. Теплый ароматный пар бьет мне в лицо, и я вижу фрикадельки – соблазнительные бугристые шарики, свободно плавающие в бульоне. Меня глубоко трогает внимание подруги, и я грустно улыбаюсь кастрюле. Слеза падает в бульон, добавляя в него еще немного соли.