И тут я вдруг вскакиваю. Выдавливаю: «Извини, Паоло» – и выбегаю. Я вылетаю на улицу, а он держит для меня открытую дверь такси. И вот мы вместе. В такси. И уезжаем в ночь.
Мы снова в лимузине, и девицы смотрят на меня. Их зацепило. Я делаю небольшую паузу. А потом говорю: иногда я думаю о тех двоих, оставшихся в ресторане. Продолжил ли Паоло знакомство с блондинкой? Возможно, они неплохо поладили. Возможно, провели такой же чудесный вечер, как и мы. Этого я так и не узнала, так как больше Паоло никогда не видела.
– Вот это и была Любовь-Всей-Моей-Жизни, – завершила я свой рассказ. И закрыла рот, как будто на этом все кончено.
– Так нельзя! – завопили все.
– Остальное вы можете представить.
– Нет, не можем! – завопили опять.
Но дело в том, что мне не хотелось рассказывать об остальном. Это не для девичника перед свадьбой. Ни слова больше.
– Эй, – сказала Дел самым строгим и даже устрашающим тоном, – им нужен эпилог. – Она указала на сидевших с разинутыми ртами девиц.
Я скромно перевела глаза на плотно спрессованные бедра на сиденье напротив и шепнула, что не могу продолжать, что остальное не для чужих ушей. Делла закатила глаза и сказала: «Прошу тебя, пожалуйста!» – с выразительным ударением на «пожалуйста». В наши дни и в наш век, как нетрудно заметить, любая щепетильность в чувствах считается а) показной и б) утомительной. Но по правде, я не хотела продолжать, особенно в присутствии мужчины. Ведь долговязый шотландец все еще оставался с нами.
– Это было восхитительно, – сказала я. – Прекрасно.
Так оно и было. Я не знала, как еще это описать. Не знаю и теперь. В такси он повернулся и приковал ко мне свой взгляд, и в этот момент я поняла со всей определенностью, что я – единственная женщина в мире. И конечно, мы знали друг друга уже много лет. Долгие-долгие годы.
– Шесть? – спросила Марта.
– Чего шесть? – переспросила я. Оказывается, она сказала не «шесть», а «секс».
Марта из Австралии. Я посмотрела на Дел. Она всегда предполагала, что мы – я и он – действительно этим занимались, и я никогда не выводила ее из этого заблуждения.
– Да нет, никакого секса, – сказала я. Визг со стороны Дел – она почувствовала себя преданной.
– Мы даже по-настоящему не знали друг друга, – сказала я. – Мы ведь только что познакомились.
– Но нам это и нравится, – твердо напомнила мне Дел. – Первый раз – самый лучший. Все говорят, что секс чем дальше, тем лучше, но все знают, что он становится все хуже. Он достигает пика в первые месяцы отношений, а потом зачастую сходит на нет. Порой в течение одного года, – добавила она с авторитетом строгой правительственной комиссии при проведении инспекции.
– Ну-у-у, – проговорила я, вложив в это слово крайний скептицизм, – с Эдом…
– Бог мой! – проговорила Дел. Она села и закрыла глаза, не желая больше ничего слышать.
– Если ты должна переспать с Мужиком-В-Белом-Фургоне… – сказала Дженни.
– Ха! – воскликнула я. Потому что для Деллы и правда нет ничего лучше Мужика-В-Белом-Фургоне. Она не питает ни малейшего отвращения к животам, татуировке на бицепсах, приспущенным штанам и всякому такому. Я говорила ей, что у нее, наверное, было трудное детство, раз она любит такую грубость, но она этого не признает. Говорит, что ее воспитывали на щенках Андрекса и «Французских фантазиях» мистера Киплинга к чаю. [7]Хотя одному Богу известно, как они умещали щенков Андрекса в своей муниципальной квартире в Бекенхэме.
Но это не нормально, просто не нормально. Особенно если учесть, какая она, блин, красивая – в Делле есть нечто такое, что так и хочется перед «красивая» вставить «блин». Представьте себе подругу с внешностью, блин, супермодели. Вот видите – опять. Но я серьезно.
Недавно на компьютере вывели совершенное женское лицо – то есть женское лицо, самое привлекательное для мужчин. Как компьютер делает такие штуки, одному Богу известно, но тем не менее это лицо было во всех газетах, и оно оказалось точной копией Деллы. Клянусь. Когда я купила «Ивнинг стандард», то подумала, что это она и есть. Решила, что она наконец уступила одной из тех женщин с непроницаемым лицом, которые, куда бы мы ни пошли по Кингс-роуд, вечно приставали к нам – то есть к ней, – называясь нанимателями из модельного агентства.
В лимузине Делла, закрыв глаза, ждала, когда мы заткнемся. Я тоже закрыла глаза. И ощущала его присутствие. Он всегда со мной, как безмолвный свидетель моей жизни. Все проходит сквозь него, или мимо него, или через него. Но иногда его присутствие гораздо ощутимее, чем обычно. Иногда ощущение его проходит через все мое тело – Любовь-Всей-Моей-Жизни.
Читать дальше