Кристина Лорен: Прекрасный секрет

Проблема в том, что я с одинаковой яркостью представляла себе оба варианта – и когда он отвергает меня, и когда он обнимает меня. Я знала расписание Найла, его образ жизни, его предпочтения в еде, кофе и одежде. Но я совсем не знала его душу.

С колотящимся сердцем я открыла конверт и три раза перечитала письмо, сжимая лист бумаги трясущимися руками. Несколько минут я не могла ни моргнуть, ни выдохнуть. Это случилось! Я поеду в Оксфорд. Я буду учиться у Мэгги. Этот ублюдок Энтони не погубил мой шанс.

Я перечитала письмо в поисках дат и взяла себе на заметку, что семестр начинается в сентябре. Значит, остаток июня, июль и начало августа я могу продолжать работать, а потом заняться поисками квартиры в Оксфорде.

Первой моей мыслью было сказать Найлу.

Но вместо этого я позвонила Лондон.

– Руби!

– Ты в жизни не догадаешься, что произошло! – сказала я, улыбаясь, по-моему, первый раз за последние пятьдесят девять дней.

– Твой новый сосед по комнате – Гарри Стайл, и ты купила билет, чтобы я прилетела к тебе в гости?

– Очень забавно, сделай еще одну попытку.

Она задумалась.

– Что ж, в твоем голосе больше счастья, чем я слышала за последние несколько месяцев, так что я предполагаю, что ты позвонила Найлу Стелле, он принял тебя с распростертыми объятиями, а теперь вы лежите и наслаждаетесь блаженным релаксом после секса. Под релаксом я…

У меня заболела грудь, и я перебила ее, не в состоянии подыгрывать:

– Нет.

Она посерьезнела.

– Но попытка была хорошая, правда?

Правда. Но встреча с с Найлом не лучше того, что со мной произошло.

Так ведь, правда?

Но стоило мне об этом подумать, как я поняла, что быть с Найлом – так же прекрасно, как и работать с Мэгги. В первый раз со времени увольнения я не почувствовала, что предаю себя этой мыслью. Если я вернусь к Найлу, в какие-то дни он станет для меня всем миром. В какие-то дни всем миром будет университет. А иногда то и другое будет одинаково важным. И это понимание, мысль о том, что я могу найти баланс, что мне надо наконец разделить голову и сердце, ослабили напряжение, которое я испытывала уже много недель.

– Меня приняли в группу Мэгги, – сказала я. – Я только что получила письмо.

Лондон завопила, и с того конца линии донесся стук, по которому я предположила, что она подпрыгнула, уронила телефон, подняла его. Потом она снова завопила:

– Ты едешь в Оксфорд!

– Да!

– Ты будешь учиться у женщины своей мечты?

– Да!

Она шумно выдохнула и сказала:

– Руби, я должна задать тебе вопрос, на который необязательно отвечать. Хотя, если честно, я месяцами выслушивала твое нытье, поэтому считаю, что заслуживаю ответа.

Я застонала, понимая, куда она клонит.

– Может, мы продолжим разговаривать об Оксфорде?

Она проигнорировала мои слова.

– Я первый человек, которому тебе захотелось позвонить, когда ты получила письмо?

Я не ответила и сосредоточилась на торчащей из свитера нитке.

– Почему ты просто не поговоришь с ним? – тихо спросила она. – Он будет рад за тебя.

– Может, он меня и не вспомнит.

Она недоверчиво засмеялась, а потом застонала.

– Ты меня убиваешь.

Я подошла к дивану и села.

– Я просто нервничаю. Что я скажу? О, привет, я до сих пор схожу по тебе с ума.

– Можно начать с «Привет, меня приняли в программу Мэгги. Что-нибудь посоветуешь?».

Закрыв глаза, я ответила:

– Несмотря на то, что я о нем знаю, я понятия не имею, как он отреагирует, если я ему позвоню…

– Не звони, детка. Приди к его дому, ты ведь каждый раз этого хочешь, когда возвращаешься с работы домой. Сядь на крыльцо и жди его. Он тебя увидит, у него тут же встанет член. Ты скажешь, что тебя приняли к Мэгги, а еще, ой, что ты его любишь и хочешь нарожать ему детишек.

– Что, если я приду, а там Порция?

– Нет.

– Или, я не знаю, он все обдумал и пришел к логическому выводу, что я была права. Надо контролировать свои эмоции.

– Ты меня слушаешь? – спросила она. В ее голосе прозвучали расстроенные нотки, и я поняла, что она вот-вот взорвется. Она девушка терпеливая, но если ее довести до ручки, взрыв сметет все живое.

– Да, но…

Лондон начала нажимать кнопки на телефоне, заглушая мои возражения громким «биип!». Потом спросила:

– Ты все?

– Да.

– Тогда послушай. Это настоящая жизнь, Руби. Это не кино, где встречаются два одиночества, у них плохой опыт предыдущих отношений, смешных и нелепых, но благодаря этому опыту оба участника стали крепче и лучше. В жизни бывают бывшие мужья и жены, приемные дети и домашние питомцы, которых ненавидит вторая половина. Иногда людям больно, и у них нет родителей-психотерапевтов, которые им помогут. Бывшая жена, особенно такая, из-за которой он чувствовал себя неудачником, – не то, что можно легко забыть.