Вета Якунина - Let's go to Гоа

Жаль, что сегодня настала моя очередь. Марк любил покушать и не любил стирать, гладить и мыть посуду. Я всегда очень завидовала его жене, которую в таком случае автоматически освобождала от выполнения семейных обязанностей.

– Лора, я, конечно, все понимаю, у всех есть личные проблемы, но, может быть, на работе вы все-таки будете заниматься работой? – раздался над ухом голос начальницы.

Да что ж ей не сидится сегодня в своем закутке, гордо именуемом «кабинетом»?! От дурной головы, как известно, подчиненным покоя нет.

– Я, кажется, неоднократно просила дежурных не отлучаться далеко от рабочих мест.

– Марина Петровна, я нахожусь в непосредственной близости от телефонов, поэтому сразу же отвечу на звонок, а из-за стола я вышла, чтобы налить кофе, – решила я прояснить ситуацию.

Но по тому, как изменился цвет лица начальницы с матово-розового на буро-малиновый, я поняла, что переборщила. На сей раз я, кажется, изменила своему правилу и все же намекнула дуре, что она дура.

– Я доложу о вашем поведении шефу, – процедила Марина Петровна.

Она с достоинством вышла, а я осталась. На душе скребли кошки. Отлично, осталось только лишиться работы, а у меня тут три сделки намечаются. Если эта красавица закусит удила и вынудит шефа меня уволить, то я останусь без заработка. Хотя сейчас просто так уволить человека, кажется, нельзя, нужны весомые причины. Ах, господи, кого я обманываю! Уж если они захотят, то найдутся и причины, и поводы.

– О, привет!

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Алина Никитина.

– Ты же заболела, – удивилась я.

– Да? И чем? – жизнерадостно поинтересовалась Алина.

– Не знаю, мне об этом с порога Марина сообщила.

– А, ну понятно. Вообще-то я заезжала к косметичке удалить с пальца бородавку.

И она продемонстрировала заклеенный пластырем мизинец. Алина сняла с себя супермодное кремовое пальто и осталась в элегантной белой блузе и черных брючках. Она выглядела свежо и очаровательно и очень ухоженно. Я никогда не смогу так выглядеть, даже если проведу в салоне красоты весь день, или три дня, или даже четыре с половиной.

– Ты что так смотришь? У меня перхоть? – засмеялась Алина.

– Нет, что ты! Ты чудесно выглядишь! – смутилась я.

– Ты тоже. Правда, мы с тобой молодцы? По такой погоде – и так классно выглядеть! На улице – мерзость.

– Ага, – без особого энтузиазма в голосе поддержала я.

Может, конечно, кто-то и выглядит, как после стодолларовой укладки, а мне такое и не снилось. Мои волосы непослушны от природы, вечно торчат, как им вздумается, поэтому мне никогда не уложить их в такую гладкую прическу, как у Алины. Вот я и ношу заурядное каре, которое при необходимости легко и просто завязывается в хвост или зажимается «крабиком». Моя парикмахерша предлагает именовать мою прическу «творческим беспорядком», но я не столь романтическая особа. Каре – оно и в Африке каре.

– Ой, Мариночка! – воскликнула Алина. – Как тебе идет этот цвет, у тебя прямо кожа светится изнутри! Представляю, если бы я попыталась напялить нечто подобное, стала бы похожа на морковку!

И пока начальница, снова почтившая нас своим присутствием, пыталась найти достойный ответ на комплимент, Алина преспокойно налила себе кофе.

– Господи, что творится на улице! Невозможно ни проехать, ни пройти, едва припарковалась!

Я пошла и села за стол. В обществе этих точеных див я чувствовала себя как слон в посудной лавке – сокрушительно неповоротливой.

Алина попивала кофе, развлекала начальство сплетнями из городской администрации, ибо именно там работал ее «хороший» друг, и отнюдь не торопилась приступать к работе. Они были на «ты», они были на равных. Я же не знала даже фамилий, которыми она так бойко фонтанировала, поэтому полезла в Интернет, скачивать обновление базы данных. У нас был заключен договор с информационным агентством, которое делало аналитику за нас.

– Естественно, нам на руку, что Васильева подсидели, – рассуждала Алина. – Мы же на него выходов не имели. А нынче и. о. – Медунов – отличный мужик! Мой хороший друг с ним на короткой ноге, так что…

– Алина, пойдем покурим, – предложила Марина Пет ровна.

И, не взглянув на меня, прошествовала к выходу.

– Лор, ты опять на амбразурах, – подытожила Алина.

– Ага, идите, идите, – отозвалась я, изображая бурную занятость.

Какой неудачный день! Смахивает на филейную часть зебры: черная полоса, задница и снова черная полоса.

Пока Алина и Марина курили, успели позвонить еще два психа. Один хотел купить дом с участком за рубль двадцать, другой – продать ветхое домовладение без единого документа в самом непрезентабельном районе города, естественно, по заоблачной цене. Потом позвонили из какой-то типографии и предложили сбросить по факсу спецпредложение по полиграфии. Я безропотно приняла факс. Потом позвонили из какой-то газеты и попытались развести на рекламу. Я сослалась на полную свою некомпетентность в таких вопросах и дала номер телефона Марины Петровны: пусть она объясняется с приставалами.