Белла Торн: Дневник осени

Я хочу опуститься на землю и пореветь всласть, но еще больше хочу оказаться как можно дальше от Ринзи и Шона. Я иду пешком пару кварталов до въезда в их элитный поселок, а оттуда уже звоню маме, чтобы она заехала за мной. Пока я ее жду, я не делаю ни-че-го . Даже не разрешаю себе ни о чем думать. Когда я сажусь в машину, мама, конечно, замечает, что я чем-то расстроена, но объяснить ей я ничего не смогу, поэтому молчу. Дома я хочу просто вырубиться как можно скорее. Я поднимаюсь к себе, забираюсь в постель и делаю кокон из одеяла, чтобы отгородиться от окружающего мира.

У меня лежачая забастовка. Даже когда я просыпаюсь, я отказываюсь открывать глаза. Вместо этого переворачиваюсь лицом вниз и дышу в подушку.

Я чувствую, что это не помогает, потому что не могу выкинуть из головы слова Шона. Я не могу не думать о том, что он сказал. О том, какой он видел меня и какой я была раньше – девушкой, остававшейся верной самой себе, несмотря ни на что. У которой были любящие друзья и он! – назло Марине Треске и всем, кто пытался разрушить это.

Когда я вспоминаю, как он это описывал, мне кажется, что тогда я действительно вносила мир и гармонию в свое окружение.

Я встаю с постели и иду за своим блокнотом. Достаю его из сумки и перечитываю свое последнее желание : «Пусть все узнают, как поступила со мной Ринзи, и поймут, что она из себя представляет» .

Неужели оно сбило меня с правильного пути? Может, именно поэтому его исполнение обернулось для меня настоящим кошмаром?

Я беру ручку и начинаю писать:

«Дорогой папочка…»

Ужасно тяжело рассказывать ему о том, что я сделала. План проникновения в компьютер Ринзи казался мне таким смелым и правильным поступком, а себя в тот момент я видела просто какой-то Убивашкой [87]. Но теперь, когда я представляю папу, читающего о моих «подвигах», я понимаю, что они бы его очень расстроили.

«Ты наградил меня этим даром, – пишу я, – но я использую его не ради мира и общей гармонии. Я все только запутываю и не знаю, как это исправить. Пусть я поступлю правильно, чтобы ты мог мною гордиться».

Я откладываю блокнот в сторону и проверяю сообщения в телефоне.

Амалита:Что ты нашла?

Амалита:Почему ты мне не отвечаешь?

Амалита:Эй, ты где???

Амалита:Боже мой, тебя что, поймали? Скажи мне, что нет.

Амалита:Ты что, издеваешься надо мной?! Немедленно ответь! Позвони мне! Сейчас же!

И все в таком духе.

Я набираю ее номер.

– Отем!!! Уже полдень! Через шесть часов у нас встреча с Кайлером Лидсом! У тебя не может быть оправданий, почему ты до сих пор со мной не связалась!

И я оправдываюсь.

– Y que ? [88] Y que? ( исп .) – И что? – спокойно спрашивает она.

– И что?! – повторяю я, не веря своим ушам.

– Ты смотришь на это с плохой стороны, – говорит Амалита, и я живо представляю себе, как она ходит по комнате туда-сюда, жестикулируя. – Да, тебя поймали, у нас нет доказательств и мы не можем разоблачить Ринзи перед всей школой. Но ты-то видела все своими глазами. Ты во всем убедилась, Шон тебя не сдал, а Ринзи предстоит рассказать всем, что на самом деле она не идет на встречу с Кайлером Лидсом. А мы , между прочим, идем ! И это – muy bien! [89]

– Да, только теперь Шон меня ненавидит, – отвечаю я несчастным голосом.

– А значит, ты больше не представляешь угрозы для Ринзи и она оставит тебя в покое. Понимаешь? Todo la vida es buena [90]. Думаю, нас ждет волшебный вечер!

У меня не получается убедить ее, что все сложилось не так хорошо, как мы планировали. Потом вешаю трубку, потому что через полчаса мы должны встретиться и пойти вместе на укладку.

Амалита в чем-то права, думаю я, пока мама везет меня в салон. Ринзи заслуживает того, как я с ней поступила, тем более что я теперь точно знаю, что она автор сайта. А сегодня мне предстоит провести вечер со звездой, за право просто постоять рядом с которым пару минут я готова была отдать все на свете! И мы идем вместе с Амалитой, моей лучшей подругой в Авентурской школе.

Я должна быть счастлива. А вместо этого я чувствую себя совершенно опустошенной.

– Почему для нас было так важно отомстить? – спрашиваю я Амалиту, когда мы сидим в салоне на соседних стульях, а наши волосы сушат феном и тщательно укладывают.

– Потому что месть сладка, – отвечает она, разглядывая себя в зеркале. – Тебе делают больно, ты делаешь больно в ответ. Это библейская истина. Не будешь же ты спорить с Библией?