Фрэнсин Паскаль - В вихре перемен

Брюс первым пробился сквозь эту стену. С тех пор как они встретились, Регина почувствовала себя другим человеком. Она больше не одинока. Этому человеку она может доверить все, о чем думает, все, что ощущает; он ее понимает как никто. Понимает порою с полуслова, а иногда и вовсе без слов, словно читая ее мысли.

– Нас ничто никогда не разлучит, любимая, – поклялся Брюс, бережно гладя девушку по голове.

– Ничто и никогда, – повторила Регина и крепко сжала его руку. А про себя добавила: «Потому что я этого не допущу. Ничто в целом свете не значит для меня больше, чем любовь Брюса, и я никому и ничему не дам нас разлучить. Ни за что».

Миссис Морроу сидела в гостиной и просматривала материалы по устройству карнавала, полученные от мистера Коллинза, когда позвонила миссис Пэтмен. Как только Скай положила трубку, муж взглянул на нее поверх вечерней газеты:

– О чем это вы говорили?

– Пэтмены тоже хотят внести определенную сумму в фонд карнавала, – ответила ему жена и потерла виски.

– Очень великодушно с их стороны, – ободрился мистер Морроу.

Супруга без улыбки, пристально посмотрела на него. Он озабоченно сдвинул брови.

– Ты чем-то недовольна, милая? По-моему, хорошие новости.

– Пожалуй, – согласилась миссис Морроу. – Но говорила она как-то нехорошо, будто соревнуется, кто больше даст. И ты бы слышал, как она выразилась о Регине: «Да, ваша девочка приспособилась к своему дефекту!» – в негодовании добавила миссис Морроу. – У нее это прозвучало так, словно у нашей дочери две головы или что-нибудь в этом роде! А она еще заявляет, что хочет внести несколько сот долларов на помощь инвалидам!

– Скай, – мистер Морроу постарался успокоить жену, – детям в больнице не важно, от кого они получат деньги. Пусть даже от женщины с двумя головами! – усмехнулся он.

Миссис Морроу покачала головой и опустилась в кресло.

– Наверное, мне надо было прислушаться к внутреннему голосу и сказать Роджеру Коллинзу, что я не подхожу на роль куратора этого мероприятия. Не могу заставить себя быть беспристрастной.

– У тебя все получится, мам. Ты как раз очень подходишь, – ободрил ее восемнадцатилетний сын Николас.

Миссис Морроу потрепала его по темным волосам.

– Спасибо, мой хороший. – Она попыталась улыбнуться. – Я, пожалуй, поднимусь к себе и полежу немного. – Скай встала, массируя виски обеими руками. – У меня что-то разболелась голова.

– Мама меня беспокоит, – сказал Николас отцу, когда она вышла. – У нее, кажется, снова начались головные боли.

Мистер Морроу посмотрел на сына и тяжело вздохнул. Похоже, Николас не помнит Скай до рождения Регины. А ведь когда-то она была беззаботной, веселой молодой женщиной.

Когда Скай и Курт Морроу познакомились, он был футболистом-профессионалом, а она – одной из лучших манекенщиц. Ее приглашали на съемки рекламы в самые разные уголки земного шара. Когда такая девушка полюбила его и согласилась выйти за него замуж, Курт просто не мог опомниться от счастья. У них было все: любовь, красота, замечательный дом и прелестный малыш. Заработанное за время занятий спортом Курт вложил в компьютерный бизнес. Материальных проблем не было, и Скай бросила работу, чтобы посвятить себя мужу, сыну, дому. К тому же она ждала второго ребенка.

Через месяц после того, как она узнала, что беременна, один из самых престижных журналов Нью-Йорка предложил ей очень выгодный контракт: прорекламировать в специальном летнем выпуске журнала мод купальники и пляжные костюмы. После долгих обсуждений с мужем Скай решила дать согласие. Ей хотелось с блеском завершить свою карьеру.

Но было одно затруднение: за три недели нужно было похудеть почти на пять килограммов. Не послушав совета врача, она стала принимать таблетки и сбросила вес. Работа прошла отлично, и в спецвыпуске Скай выглядела необыкновенно красивой.

Однако последствия оказались трагическими: из-за таблеток тонкая барабанная перепонка в ушке плода оказалась поврежденной. Когда девочка родилась, стало ясно, что она не реагирует на шум так, как Николас. Заключение врачей было безжалостным: у Регины серьезные нарушения слуха.

Первое время Скай отказывалась верить приговору медиков. Она посылала историю болезни Регины в клиники и научно-исследовательские институты всего мира, моля о помощи. Курт убеждал ее посмотреть правде в глаза и жить дальше – детям нужны были тепло и любовь, а не вечное чувство вины матери, но все же Скай продолжала себя казнить. Она полностью отказалась от работы, виня во всем заманчивый контракт и свой эгоизм. Раньше она любила принимать гостей, но теперь все чаще проводила время с детьми.