Ольга Горовая - Нежно-зеленый

Он достал телефон, и начал звонить Сергею, переключаясь на гарнитуру. Друг ответил быстро.

- Витька, привет. Ты что не звонил?

- Да, так. Проблемы были, Серега.

Собеседник насторожился.

- У нас?

Витя усмехнулся.

- Нет, Серый, ты тут ни при чем. У Кристины отец в больницу попал. Вот мы и проторчали там весь вчерашний день, да и сейчас, только освободились.

- Серьезное что-то? - Тон друга был настороженным.

- Не знаю, Серега, врачи говорят, что пока еще не очень. Но я не поэтому звоню.

Ты дома, Сереж?

- Да.

- Я подъеду сейчас. Документы завезу.

- Давай, Вить. Жду.

Виктор отключился и, оторвавшись от дороги, бросил взгляд на серое небо. Тучи, казалось, стелились над самой землей. Похоже, и до них снег добирается потихоньку.

Сергей открыл дверь быстро, пригласил Витьку зайти, но мужчина остановился в прихожей, отказавшись разуваться.

Он отдал другу конверт, подождал, пока тот вскроет его, просмотрит бумаги.

- Спасибо, Витька. - Сергей даже расслабился как-то весь, хоть и не видно было раньше, как он напряжен. А теперь, словно помолодел на несколько лет, подумал Виктор про себя. - Я тебе всю жизнь должен буду.

- Вот именно, Серега. - Неприветливо буркнул мужчина. - Надеюсь, что ты об этом не забудешь.

Сергей внимательно посмотрел на друга, усмехнулся.

- Давай, Витя, заходи, нам поговорить надо.

- Некогда мне, Серый. Я за Кристю волнуюсь.

- Вот о ней и поговорим, Витька. Давай, заходи. Никуда она не денется за час, раз уж девять лет вытерпела тебя.

Виктор рассердился, бросил на друга хмурый взгляд, но в комнату таки зашел.

- Вить, ты куда смотришь, а? Я тебя вообще не понимаю, если честно. - Сергей сел на диван, но Витька не последовал его примеру. - Ты чего ждешь? Пока ее уведет кто-то? Девять лет, мать твою!

- Серый, не лезь. Мне и так тошно, и без тебя. - Виктор, все такой же хмурый слонялся по просторной комнате.

- Так и должно быть тошно, Витя. Ты ничего другого не заслуживаешь. - Сергей смотрел на друга с укором. - Если бы я не был уверен, что ты ее любишь. Да, уверен, Витя. Это невооруженным взглядом всем видно, кроме нее, наверное. - Ответил он, прерывая, что-то собравшегося сказать, мужчину. - Я бы сам за ней ухаживать начал. Ты зачем девушку мучаешь, придурок. Она при одном упоминание твоего имени светиться начинает. А по телефону, когда с тобой говорит, это видеть надо, Витька. Да мы с ней в ресторане когда сидели, она каждые две минуты телефон проверяла, боясь пропустить твой вызов. И думала, что я не вижу. Дурак ты. Девять лет! - Сергей пораженно покачал головой.

Виктор тяжело вздохнул, и взъерошил волосы, а потом махнул рукой.

- Да знаю я, что дурак. И без тебя знаю, Серый. Просто. - Он снова начал метаться по комнате. - Я ведь ее когда впервые встретил, она мне ребенком показалось, честное слово. Думал ей лет четырнадцать, не больше. И придиралась она ко мне, вечно. Ты бы ее послушал только. - Витька усмехнулся своим воспоминаниям. - А потом, захожу как-то в класс, а она над книгами ревет. И чего она плачет-то, думаю. Итак, ведь, не то, что на потоке, на курсе лучше всех учится. Ее всем в пример ставили, профессора нарадоваться не могли. А она за экзамены волновалась. - Мужчина замолчал на минуту, уставившись в арочное окно, выходившее на парк. - Я ее тогда гулять потащил, просто так, без всякого умысла, чтоб показать, что не все в жизни на учебе заканчивается. Так мы и дружить начали, Серый. - Витька повернулся к мужчине, который внимательно слушал его, сидя на диване. - Я ведь и не думал ничего тогда, она для меня как сестра младшая была. И таскал за собой везде, собой заняться заставил. В салон тот отвел. Знал бы ты, как я замаялся в том холле сидеть. А еще диваны эти, дурацкие.

Ну вот скажи мне, какой нормальный человек сможет три часа на розовых диванах высидеть. - Мужчина недоуменно покачал головой. Но Сергей молчал, понимая, что другу выговориться надо. - А потом, потом я и не знаю даже, Серега. Она рядом всегда была, и мне хорошо от одного этого было. Я и не думал, почему мне так здорово от присутствия ее в жизни моей становится. Дурак я был, точно дурак.

Меня мать пилила, говорила: жениться тебе пора, жениться. А отчим улыбался только, говорил ей: зачем, у него же Кристина есть. А я не понимал, что он в виду имеет. Поздно до меня дошло Серега, очень поздно. Мы в то дело уже влезли.

В Киеве месяцами пропадали. Она на меня сердиться начала. И мне так плохо от этого было, а я успокоить ее не мог, и рассказать не мог, Сергей. Стыдно было.