Алина Политова - Любовь как биография

И все же эта моя любовь к другому человеку — она так и осталась. Мое сердце жило параллельной жизнью. Я улыбалась Султану, строила с ним планы на будущее, но жила я совершенно иными целями! Я найду деньги, думала я. Как только в моих руках появится достаточно денег на билет, я сбегу. Я сказала себе — это временно, все временно. Я потерплю немного.

Внутри у меня просто все разрывалось. Однажды Султан ушел куда-то, а я напилась коньяку, нашла какую-то тетрадь и стала писать письмо Олегу, которое я не собиралась отправлять. Мне просто нужно было куда-то вылить то, что во мне бушевало, потому что жизнь моя стала сплошной пыткой. Так безумно любить человека и жить пленницей рядом с другим… это было невыносимо! Не знаю, что меня заставило сделать то, что я не собиралась. Я не собиралась звонить ему! Но ноги сами понесли меня на переговорный пункт. Дрожащей рукой я набрала его номер. Он сказал в трубку "Почем ты так долго не звонила?! Это, по-твоему, нормально?". Потом он стал рассказывать о свадьбе друга, как они славно погуляли. Что-то о Москве, о своем ремонте, работе… я стояла и просто слушала его голос. И надеялась, что у меня не стучат зубы от волнения. Мне хотелось крикнуть в трубку: "Помоги мне, я здесь в аду!" Но я просто весело щебетала и хихикала. Сказала, что приехал мой муж и теперь я с ним, но я уже не хочу с ним жить, хочу остаться одна. Может, придумаю что-нибудь, чтобы от него избавиться. И все так просто, с шуточками. Конечно, он не мог понять в каком я отчаянном положении. Признаться во всем я бы не смогла. Свои проблемы я всегда предпочитала решать сама, стараясь всеми способами оградить от них тех, кого я люблю.

Поговорив с ним, я испытала огромное облегчение и прилив сил. Он не забыл меня, рад был слышать — и это главное. Мне очень важно было знать, что он все еще есть в моей жизни, хоть чуть-чуть… По телефону я сказала, что хочу написать письмо, и если он не хочет говорить свой адрес, то пусть скажет индекс ближайшей почты, я напишу до востребования. Олег назвал свой адрес, я записала его. Теперь я могла ему писать!

Через несколько дней мы с Султаном уехали. Перед нами, как всегда, была открыта вся страна. Я предложила поехать в Краснодар. У него везде были знакомые и друзья, поэтому он тут же вспомнил одного своего дальнего родственника, который сможет нас там приютить. Человек этот жил не в самом Краснодаре, а в пригороде. Поселок Яблоновка. Мы приехали и попали в настоящий адыгейский дом. Друг Султана был чистокровным адыгейцем, недавно у него умер отец, и он остался старшим мужчиной в доме. Мать и жена тоже были адыгейками. Когда мы приехали, как раз справлялись поминки. Родственники и друзья целый день приходили в дом и с каждым друг Султана должен был поговорить. Такой у них ритуал. К вечеру он наконец-то освободился и отвез нас на квартиру. Видимо, это было его тайное гнездышко, где он встречался с любовницей. Он сказал, что мы можем пожить там несколько дней, пока не подыщем другое жилье. Квартира оказалась очень приятная. На первом этаже старого двухэтажного дома. Казалось, что это не квартира, а частный дом. За окнами шумели деревья, кошки сидели на подоконниках. И деревенская тишина вокруг. Мне там понравилось. И все же я была как бешеная. Султан видел, что со мной происходит что-то не то. Я постоянно орала на него, мы не спали вместе, потому что я просто не могла пересилить физическое отвращение к нему. Целыми днями я бродила по квартире, как зверь в клетке. Иногда мы играли в преферанс или ездили погулять в Краснодар. Если Султан куда-нибудь уезжал, я бежала на почту и по межгороду звонила Олегу. По-прежнему щебетала ни о чем. Эти разговоры здорово поддерживали меня. Все мои мысли были заняты одним — поехать в Москву! Хотя бы на несколько дней. По обычной своей привычке я не очень-то задумывалась о будущем, мне казалось, что все в моей жизни сложится само собой, нужно просто плыть по течению. Но течению следовало немного помочь! Я изводила Султана. Придумала изощренную ложь о том, что хочу поехать к подруге в Одессу, отдохнуть там несколько дней и привести свои нервы в порядок. Не знаю, как мне удалось его убедить! Возможно, он и правда увидел, что у меня с головой не все хорошо. В конце концов, он нашел где-то деньги мне на билет и посадил на поезд. Это была очень странная дорога. Я была на какой-то крайней стадии нервного истощения, не могла ни есть, ни пить, только курила. Казалось, люди вокруг меня чувствуют, что со мной что-то не в порядке и стараются мне помочь! Пока я ехала до Ростова, со мной всю дорогу сидела девушка, попутчица, и разговаривала. Я рассказала ей свою историю, и она уверила меня, что все будет хорошо. В Ростове я несколько часов просидела на вокзале в ожидании поезда до Москвы. Меня никто не обижал, не цеплялся. Я как будто была закрыта коконом защиты. К счастью, нашелся билет на поезд до Москвы. На поезд Назрань-Москва. Я не знала, что это за город Назрань и где он находится, но когда подошла к перрону, мне стало страшно! Совершенно раздолбанный поезд, в стеклах некоторых вагонов были дырки от пуль! В этом поезде ехали какие-то люди кавказской наружности — целые семьи с выводками детей. И я, блондинка, должна была ехать с ними! Ну что же, меня мало что могло остановить. Я села на свою полку. Так странно, люди, которые ехали со мной, оказались очень тихими и мирными! Ночью, когда все легли спать, я укрылась простыней и отвернулась к стенке. Какая-то кавказская женщина из соседнего купе принесла теплое одеяло и накрыла меня! Это было так трогательно — ведь я думала, что они ненавидят нас, русских. Я боялась их, а они оказались такими хорошими…