Моника Мерфи - Девушка на неделю

Ни единой душе. И уж точно не этой девушке, которая сидит рядом и грызет указательный палец так, будто хочет обглодать до кости. Она нервничает, но у нее на меня ничего нет.

Ладони потеют; похоже, меня тошнит. Одно дело – увидеться с родителями, когда мы вместе едем на отдых. И совсем другое – вернуться домой и столкнуться с воспоминаниями о том, что здесь произошло. Последний раз я был здесь почти два года назад.

– Ты как? – нарушает тишину обеспокоенный голос Фэйбл. – Ты странно дышишь.

Отлично.

– Все нормально, – выдыхаю я, отчаянно пытаясь собраться.

Подгоняю машину к закрытому гаражу, выключаю мотор и на секунду отдаюсь тишине. Слышу тихий затухающий звук двигателя, ровное дыхание Фэйбл, чувствую аромат ее духов или шампуня, витающий в воздухе. Легкий, сладковатый – ваниль или шоколад, что-то такое, совсем не соответствующее ее жесткому образу.

Девушка-противоречие, которую мне так хочется понять.

– Послушай. Не знаю, что происходит, но такое чувство, что тебе тут придется несладко. Я права?

Она кладет руку на руль поверх моей и поглаживает. От прикосновения я вздрагиваю, но она не отстраняется. Удивительно. Похоже, она пытается поддержать меня.

Кивнув, я шумно сглатываю и пытаюсь выдавить из себя хоть пару слов, но ничего не выходит.

– У меня тоже хреновая семейка.

Ее тихий голос проникает внутрь и тут же успокаивает нервы. Не ожидал, что она с такой легкостью примет меня.

– Наверное, у всех так?

Пытаюсь отшутиться, ведь обычно я один на один с этим безумием. Отвратительнее моей семьи, пожалуй, не найдешь.

– Я так не думаю. Черт, я не знаю, – она улыбается, и мне становится легче. – Просто… дышать не забывай, ладно? Знаю, ты мне не расскажешь, что с тобой стряслось, почему ты так ненавидишь свою семью, но я все понимаю. Правда понимаю. Если тебе нужно будет сбежать от них хоть на пять минут, я помогу. Надо только придумать кодовое слово или что-то в этом роде.

Я хмурюсь.

– Кодовое слово?

– Да, – Фэйбл кивает, и ее глаза загораются. Похоже, она начинает втягиваться в игру. – Скажем, твой отец ведет себя как сволочь, расспрашивает о твоих планах на жизнь, и ты больше не можешь этого выносить. Тогда просто скажи «зефирка» – я вмешаюсь и уведу тебя оттуда.

Натянуто улыбаюсь.

– Зефирка?

– Внезапно, правда? И бессмысленно. Но тем лучше. – Ее улыбка становится все шире, и моя тоже.

– А что, если тебя нет рядом? – Сейчас мне кажется, что я никогда не упущу ее из виду, но я знаю, что это невозможно.

– Напиши мне смску «зефирка». И я тут же примчусь откуда угодно.

– Ты правда сделаешь это для меня?

Она встречается со мной взглядом: ее глаза сияют, они такие яркие. И красивые. Черт, она просто красавица. Как я этого раньше не заметил? Меня влечет к ней, хотя обычно ни к кому не влечет.

– Я очень хочу выполнить работу, за которую ты мне заплатил.

От ее слов теплые искорки в моей груди затухают, будто их окатили ледяной водой. Как резко она расставила все по местам: наши отношения – фальшивка, для нее это только работа.

– Молодец.

А я-то, дурак, размечтался, что она действительно хочет мне помочь.

Дом большой, как музей, и такой же холодный. Красивый, тихий, безупречный и какой-то застывший. Он до смерти меня пугает. Дверь захлопывается за нами, будто отрезая путь назад, и от этого по спине пробегают мурашки. Следом за Дрю я захожу в просторный холл, стены которого увешаны семейными фотографиями. Обязательно рассмотрю их потом. Слышу, как из комнаты напротив доносятся голоса. Еще несколько шагов – и мы уже там. В огромной гостиной, одна из стен – это окно с видом на океан. Глядя через стекло на белые барашки волн, я понимаю, что в жизни не видела ничего прекраснее.

Но Дрю этого даже не замечает. Он не сводит глаз с двух высоких, стройных людей, сидящих на диване, обитом темно-коричневым бархатом. Заметив его, они встают и быстро идут к нам навстречу.

От нервов у меня сводит живот, и я внезапно хватаю Дрю за руку. Наши пальцы переплетаются. На мгновение я пугаюсь такого проявления чувств, но тут же вспоминаю: я его девушка. Играю свою роль, как и он, и делаем мы это именно для тех, кто сейчас стоит напротив и выжидающе смотрит на нас.

– Эндрю, я так рада тебя видеть. Выглядишь просто как конфетка, – произносит наконец его мачеха. Странный комплимент. С какой стати она назвала пасынка «конфеткой»?

Дрю это тоже явно не нравится. Он выпустил мою руку, обнял за плечи и притянул ближе. Я прикоснулась к нему, такому теплому и большому, и легкое покалывание волной пробежало по телу. Дрю стоит твердо, как скала, и мне остается лишь обхватить его за талию и крепко прижаться. Что я и делаю.