Эрин Уатт - Сломленный принц

– Ты серьезно? – я издаю звук отвращения. – Хорошо, что я пропустила это.

– Нет, – он толкает меня плечом. – Шучу. Ты ни фига не пропустила. Но зачеты уже на следующей неделе.

– Черт!

– Не волнуйся. Каллум все уладит, правда ведь, пап? – Истон дерзко поднимает подбородок.

Каллум не обращает внимания на вызов в вопросе Истона и благодушно кивает.

– Да, Элла, если тебе нужно больше времени, уверен, это можно устроить.

Потому что в его мире за деньги покупается все на свете, в том числе и время, чтобы подготовиться к тестам на проверку академических способностей. Может, тогда мне и вступительные экзамены в колледж не придется сдавать. Даже не знаю, порадоваться мне этому или огорчиться. Наверное, и то, и другое. Испытывать смешанные чувства для меня уже стало нормой.

Вот, например, когда Рид садится рядом со мной и мое тело ликует, вспоминая все те удивительные вещи, которые он с ним творил. А сердце чуть не выпрыгивает из груди от воспоминаний о том, как он заполнял все пустоты вниманием и теплом, о своей потребности в которых я даже не подозревала. Но моя голова напоминает мне, как ужасно он со мной обращался. Если уже совсем начистоту, он и впрямь пытался предупредить меня, но я продолжала бегать за ним, как влюбленная по уши идиотка, говорила ему, что он хочет меня и лишь нужно признаться себе в этом. Наверное, виноваты мы оба.

Он говорил мне держаться от него подальше.

Он говорил, что мне здесь не место.

Если бы я только послушала его!

– Твоя булочка тебя чем-то обидела? – спрашивает Истон.

Я смотрю на тарелку, где лежат куски хлеба. Отодвинув ее, я придвигаю себе вазу со свежими фруктами, мюсли и йогурт. Единственный большой плюс проживания в доме Ройалов – это постоянное наличие на кухне всевозможных продуктов. Можно забыть про еду раз в день и надежду на то, что твое тело не взбунтуется, если ты сможешь порадовать его лишь тако из забегаловки.

Все такое свежее, яркое, экологически чистое и полезное.

Может, если бы Каллум напомнил мне о содержимом их холодильника, я бы не так сильно сопротивлялась.

– Что-то мне не хочется углеводов, – отвечаю я Истону.

– Ну что, сестренка, чем бы нам заняться? – он потирает руки. – Слышал, что в школу нам можно не ходить. Ну, близнецам-то придется, потому что они совсем тупые. Пропустят одно занятие – и сразу вылетят.

Оба брата показывают ему средний палец.

– Я собираюсь к Вэлери.

– Круто, – говорит Истон. – Мне нравится Вэл. Похоже, мы отлично проведем время.

– Ты не расслышал местоимение «я».

Остальные наблюдают за нашим препирательством.

– Я все прекрасно расслышал, – Истон улыбается ослепительной улыбкой, но его глаза бегают туда-сюда. – Но для удобства проигнорировал его. Когда мы выходим?

Я постукиваю пальцами по столу.

– Истон, внимание! – Затем жду, когда его лихорадочный взгляд вновь остановится на мне. – Ты будешь здесь. Хотя можешь ехать, но в любом случае – не со мной.

– Что ты говоришь? Бессмыслица какая-то. Когда я должен подойти к твоей машине?

Я беспомощно оглядываюсь по сторонам, но все опускают глаза. Сидящие напротив меня близнецы чуть не трясутся от сдерживаемого смеха.

Каллум выглядывает поверх своей газеты.

– Может, согласишься? Даже если не разрешишь ему поехать с тобой, он все равно заявится к Каррингтонам.

Истон старается выглядеть милым и смиренным, но глаза победно сверкают.

– Ладно, но только мы будем красить ногти и обсуждать, какие прокладки лучше впитывают. Возможно, мы проведем научный эксперимент.

Его улыбка остается на месте, а вот близнецы стонут.

– Фу, гадость, – в унисон говорят они и отодвигаются от стола.

Сойер – будем считать так – хлопает Себастиана по плечу.

– Ну что, поехали?

Себ кидает на стол салфетку и поднимается со стула.

– Думаю, да. Лучше узнать что-то по геометрии, чем о прокладках.

– Давай поедем через пятнадцать минут? – говорит Истон и выскакивает из кухни.

Я потираю лоб, где над правым глазом начинает пульсировать боль.

– Элла… – Рид зовет меня так тихо, что я едва слышу его.

Я не обращаю на него внимания и смотрю в окно, на прозрачную спокойную воду в бассейне, жалея, что жизнь не может быть такой же безмятежной и умиротворенной.

– Мне пора, доедайте свой завтрак.

Каллум, громко шурша, складывает газету. Ножки стула скребут выложенный плиткой пол, когда он встает из-за стола.

– Я рад, что ты вернулась, Элла. Мы скучали по тебе. – Он кладет руку мне на плечо и уходит из кухни.