Мэг Кэбот: Школа Авалон

Уилл не рассмеялся, когда я назвала ему имя Тигры. Знаете, я назвала так кошку, когда мне было всего восемь. Тогда я думала, что Тигра — самое оригинальное и необычное имя.

Когда я сказала об этом Уиллу, он улыбнулся и заверил меня, что имя Тигра не самое дурацкое, лично он в двенадцатилетнем возрасте обозвал своего бордер-колли Кавалье. Более уродское имя для собаки сложно представить.

Во время ужина Уилл фонтанировал забавными историями о проказах курсантов Военно-морской академии, изображая гардемаринов и пародируя инструкторов. Он явно не скучал, когда папа рассказывал ему о мече или когда мама, выпив бокал белого вина, как обычно начала декламировать отрывки из «Леди Шалотт».

Он даже посмеялся над моими рассказами о разносчиках из Гролса и героической операции по спасению змеи.

Когда я начинаю шутить с молодыми людьми, Нэнси обычно хмурится. Считает, что парни не испытывают романтических чувств к девушкам, веселящим публику. «Если он будет все время смеяться, у него не останется времени на то, чтобы влюбиться».

Возможно, она и права, ведь до сих пор в меня не влюбился ни один парень, за исключением Томми Мидоуса еще в пятом классе, но его семья переехала в Милуоки сразу же после того, как он мне торжественно в этом признался. Подозреваю, что именно переезд и подвигнул его на признание. Папа как-то рассказал, что влюбился в маму только из-за того, что на вечеринке факультета она приклеила к лацкану пиджака стикер с надписью: «Меня зовут Дева из Астолата».

Я не собиралась влюблять в себя Уильяма Вагнера и прекрасно сознавала, что он уже занят.

Уилл ушел сразу после ужина. Он поблагодарил моих родителей, назвав маму «мэм», а папу — «сэр», отчего меня перекосило, и сказал мне:

— Увидимся завтра, Эль.

Он скрылся почти так же незаметно, как и появился у бассейна. Как будто канул в никуда.

Это я для красоты говорю, вообще-то я стояла на улице и вошла в дом только тогда, когда хлопнула дверь машины и на нашей длинной подъездной дорожке мелькнул свет удаляющихся фар.

Эль. Он назвал меня Эль. Сокращенно от Элли.

Никто раньше не называл меня Эль. Никто. Только Элли, что, по-моему, звучит как-то по- детски.

Эль. Это имя мне совсем не подходит.

Но Уильяму Вагнеру так не кажется.

— Знаешь, — сказал папа, когда я вернулась в дом, проводив взглядом машину Уилла, — мне показалось, что он очень милый молодой человек.

— Уилл Вагнер, — проговорила мама, включая викторину. — Мне нравится, как звучит его имя. Очень по-королевски.

О господи! Все понятно! Они подумали, что Уилл мне нравится, что он станет моим парнем. Они понятия не имеют, что происходит на самом деле.

Кстати, как и я. Если бы кто-то попросил меня объяснить, что в действительности здесь произошло, зачем он появился у моего бассейна и потом остался на ужин, я бы тоже не ответила. Еще. никогда ни один парень не вел себя так по отношению ко мне.

Я изо всех сил старалась не придавать этому большого значения. Уилл действительно симпатичный, но у него уже есть девушка. Красивая девушка из команды поддержки.

О ней он явно не хотел говорить. И это очень странно.

Но самым странным было то, что пока все это происходило — я имею в виду, пока такой крутой парень запросто общался со мной, — это не казалось мне чем-то из ряда вон выходящим. Как в парке, когда Уилл просто мне улыбнулся, а я не могла не ответить. Мне казалось совершенно нормальным и — да! — правильным, что Уилл пришел ко мне, что он шутил за столом по поводу серебряной нити, что смеялся над тем, как я передразнивала разносчиков из Гролса.

Почему-то я не видела в этом ничего необычного.

И тем не менее, когда позже позвонила Нэнси и трубку снял папа, сказав: «А… это ты. Ей нужно так много тебе рассказать», я не стала притворяться. Потому что знала — Нэнси разнесет эту новость по всему свету. Все узнают, что в самый первый день в новой школе у меня появился парень. Я не забыла упомянуть, что он играет в школьной футбольной команде и занимается парусным спортом, что он староста старшего класса.

— Да, и еще, что он очень здорово выглядит в плавках.

Нэнси чуть не умерла прямо у телефона.

— Боже, он выше тебя? — пытала она. С этим всегда были проблемы, потому что большинство мальчиков из нашей школы, за исключением Томми Мидоуса, ниже.

— Сто девяносто, — ответила я.

Нэнси одобрительно крякнула.

— При твоих ста семидесяти пяти ты вполне можешь надеть каблуки, если он тебя куда-нибудь пригласит. Я обязательно расскажу об этом Шелли, — сказала она. — Боже, Элли! Ты пришла в новую школу и начала все с чистого листа. Теперь все пойдет по-другому. Все! А всего- то нужно было только переехать в другой штат и пойти в новую школу!