Анджела Арни - Вторая жена

— Все? — переспросила она.

— Все. Даже кровать.

Фелисити рывком села. Тут было что-то еще; раньше это не приходило ей в голову, но теперь она думала — нет, чувствовала. Она пыталась найти подходящее слово, но ничего не приходило на ум. Спать в постели другой женщины было безнравственно. Внезапно ей в голову пришла успокаивающая мысль. Может быть, Тони купил новый матрас. Во всяком случае, она сама сделала бы именно так. Конечно, купил. И все же следовало спросить.

— Это та самая кровать? На которой ты занимался любовью, когда был женат?

— Конечно. — Тони выглядел сбитым с толку. — Хотя мы с Самантой… ну… перед разводом наша сексуальная жизнь сошла на нет.

Значит, он не сменил матрас.

— Рада слышать. — Ледяной тон Фелисити соответствовал ее чувствам.

— К чему ты клонишь? — Растерянность, написанная на лице Тони, теперь звучала и в его голосе.

— К тому, что для начала нам нужна новая кровать.

Тут Тони очнулся и тоже стремительно сел.

— Новая кровать! — воскликнул он с таким ужасом, словно речь шла о новом доме. — Но… — запинаясь, пробормотал Тони, — она стоила целое состояние и послужит еще лет десять.

— Только не мне, — решительно ответила Фелисити. Она представила себе мать. Та стояла на другом конце комнаты, смеялась и брызгала хересом на ужасный розовый ковер. Начало полдела откачало, часто повторяла Айрин и обычно следовала этой поговорке. — Нам нужна новая кровать и спальня. Конечно, ты понимаешь, что вторая жена не должна спать в постели первой.

Тони потянулся к тумбочке, взял очки и надел их.

— Раньше это тебя не волновало, — недоверчиво сказал он. — За последние четыре месяца мы достаточно часто занимались здесь любовью.

— Это другое дело. Тогда я еще не собиралась за тебя замуж. А теперь все изменится.

— Боже упаси! — Голос Тони стал заметно громче. — Я тебя не понимаю.

Взаимно, подумала Фелисити. Тупость Тони злила ее.

— Что тут непонятного? Нам нужна новая кровать. Неужели ты настолько бесчувственный?

Тони заскрежетал зубами. Он был расстроен. Об этом говорили углубившиеся морщины вокруг рта, до сих пор казавшиеся Фелисити симпатичными, и заходившие ходуном лицевые мышцы.

— Почему женщины всегда обвиняют мужчин в бесчувственности, когда не могут настоять на своем?

Они ссорились. Впервые в жизни. Эта мысль заставила Фелисити вздрогнуть. Она не хотела спорить, но уже не могла отступить.

— Потому что ты действительно становишься бесчувственным. Неужели ты не видишь в этом смысла?

— Вот именно, — ответил Тони. — Какой смысл бросать деньги на ветер? Бог свидетель, после свадьбы они нам очень понадобятся. Мне придется содержать тебя, Аннабел, Хилари, Филипа и Питера. Сама знаешь, дети стоят недешево.

— Тебе следовало подумать об этом заранее. — Это было нечестно, но слова сорвались с губ Фелисити раньше, чем она успела спохватиться. — Впрочем, — добавила она, почувствовав обиду, — я могу сама содержать себя и дочь. Я буду продолжать работать. Оливер Дикенс уже согласился присылать мне в Гемпшир все новые рукописи. Так что твои деньги мне не нужны.

— Ох, милая… — Тони обнял ее. — Не будем ссориться. Я не хочу, чтобы ты работала. После того как мы поженимся, мои деньги станут твоими.

Хотя Фелисити была напугана их первой ссорой, но еще не желала признавать себя побежденной.

— Как твои деньги могут стать моими, если большая их часть принадлежит ораве твоих детей?

— Милая, трое еще не орава. К тому же двое первых близнецы, так что это не в счет. У тебя тоже могут родиться двойняшки, и ты внезапно сможешь оказаться матерью троих детей. — Тони прижал ее к себе. — Подумай об этом.

Фелисити подумала, и эта перспектива напугала ее.

— Я больше не хочу детей, — решительно сказала она, надеясь, что Тони испытывает те же чувства. Только теперь до нее дошло, что они многое не обсудили. Внезапно она ударилась в панику. Нужно было поставить все точки над «1». — Почему ты заговорил об этом? Ты хочешь еще?

— Боже избави, — ответил Тони. — Я уже сказал, что жить мы будем небогато. Развод стоит дорого. Я продолжаю платить за него столько, что по спине мурашки бегут. И просто не могу позволить себе новых детей.

— Вот и хорошо, — откликнулась Фелисити. Внезапно ею овладели новые тревоги. Она всегда думала, что врачи люди богатые. У них были большие дома, «рейнджроверы», яхты, лошади и материальные блага, о которых большинству и мечтать не приходилось. Так почему у Тони все по-другому? Почему он продолжает платить за развод?