Джейн Кренц: Влияние женщины

— Почему?

— Потому что это неправда, — в отчаянии выпалила она. — Да что с вами? Разве вы не понимаете?

— У меня есть для вас новость, Бекки. Люди постоянно обсуждают такие делишки на рабочих местах.

— А я — нет!

Он мрачно улыбнулся.

— Ну, конечно, нет, правда? У вас просто ханжеское представление о надлежащем поведении в офисе. Ваш прежний босс рассказывал, каким профессионалом вы всегда были. Он сказал, что вы не встречались ни с кем из сослуживцев. И я видел, как вы обращаетесь с мужской половиной моего штата. Но все когда-то случается в первый раз. Ответьте на мой вопрос. Мысль о том, чтобы спать со мной, настолько ужасающа?

— Ради Бога, как вы можете даже спрашивать о таком?

— Подумайте об этом.

— Кайл…

Он проигнорировал ее, устремив пристальный взгляд на представительного мужчину на другом конце комнаты.

— Я только что увидел, что пришел Клифтон Пибоди. Учитывая количество денег, которое мы заработали вместе с ним в прошлом году, я должен поприветствовать его. Извините меня, Бекки. Я вернусь через несколько минут. — Он сделал шаг, потом приостановился и в последнюю минуту повернулся: — Харисон был неправ, думаю, вы понимаете.

Ребекка была настолько потрясена, что не сразу поняла.

— Неправ в чем?

— Если бы вы стали жить со мной, я не орал бы по каждому расходу по кредитной карте. Я был бы щедр с вами, Бекки.

Ребекка внезапно разозлилась. Настоящая чистейшая ярость вытеснила смятение и приближающуюся истерику, с которой она пыталась бороться.

— У меня есть собственные кредитные карты, — прошипела она сквозь зубы, — поэтому нет необходимости использовать вашу или чью-либо еще.

Но она сомневалась, что он ее услышал. Кайл уже отвернулся, пробиваясь сквозь толпу. Ребекка смотрела на удаляющуюся фигуру, чувствуя головокружение. В самых диких фантазиях она никогда и представить себе не могла такой беседы с Кайлом Стокбриджем.

Тот факт, что они только что скользили по поверхности ее самых тайных мечтаний, уже достаточно расстраивал. Поведение Кайла, практически объявившего ей, что не возражает вступить с ней в романтические отношения, потрясало. Реальность, которая слишком близко подошла к фантазии, может стать опасной.

Харисон был неправ. Если бы вы стали жить со мной …

Рик говорил о браке, а не о совместном проживании, решительно напомнила себе Ребекка. Но Кайл удобно пропустил слово «брак», когда упомянул дразнящий комментарий Рика.

А ведь Кайл нащупывал дорогу, внезапно поняла Ребекка. Он просто действовал осторожно. В конце концов, он только что коснулся предмета, который оба тщательно избегали в течение прошедших двух месяцев. Сегодня вечером это первый раз, когда кто-то из них по-настоящему затронул, пусть даже косвенно, вопрос их взаимного притяжения.

Слава Богу, чувство взаимно, подумала Ребекка со странным облегчением. Очевидно, Кайл, как и она, ощущал влечение между ними. Это не только плод ее воображения. До сих пор она сомневалась, что он хотел ее так же сильно, как и она его.

Опасность представляло то, что она не просто увлечена Кайлом. Ребекка очень боялась, что влюбилась в этого мужчину. Она догадывалась, что нарывается на неприятности с большой буквы.

Несмотря на хорошо скроенные костюмы и любимые белоснежные рубашки, Кайл Стокбридж часто напоминал ей какого-то легендарного мужчину прямо из Старого Запада. Отчужденный, высокомерный, агрессивный и часто непроницаемый. Он должен был родиться сто лет назад, когда ковбои, авантюристы, игроки и бандиты бродили по этой части Колорадо. Он чувствовал бы себя там как дома.

Не то, чтобы он не вписывался в современный Даллас, призналась себе Ребекка. Он очень успешно продвигался в деловых кругах. В течение двух месяцев, что она работала на него, она не раз видела, как умело он играл в корпоративные игры с высокими ставками.

«Флэйминг Лак Энтерпрайзиз» была процветающей фирмой, участвующей в развитии коммерческой недвижимости. Компания обладала репутацией оказываться в правильном месте в нужное время — репутацией счастливчиков.

Но независимо от того, сколько современных деловых удачных ходов Кайл осуществил, Ребекка знала, что всегда будет воспринимать его как нечто парадоксальное. Он обладал стойким старомодным мужским шовинизмом, который совершенно не совпадал с современными воззрениями. Ему бы разъезжать на вороном жеребце, а не на черном «Порше». Он должен носить кожу и джинсы, а не деловой костюм. И так же органично, как сейчас с портфелем, он смотрелся бы с кольтом на боку.