Аманда Тримбл - Одинокий бизнесмен желает познакомиться

— Да здравствуют синглетини! — смеясь, кричали мы в предрассветное небо. — Да здравствуют синглетини!

Что же случилось? Я не понимаю. Прошло всего два года с того памятного дня. (Два года сумасшедшего веселья! Мы встречались с несколькими парнями сразу. Верно?) Просто мне кажется, мы еще не готовы к браку. Или уже пришло время? Мы всегда говорили, что выйдем замуж позже, когда будем гораздо старше. Господи! Неужели мы стареем?

— А-а-ай! — закричала я в белую, отделанную рюшами диванную подушку.

Ладно. Надо успокоиться. Дыши глубже. В конце концов, Гвен же не переезжает за город. (Нет, не может быть. Гвен никогда этого не сделает. Насколько я знаю, она всегда глумилась над деревенскими жителями. Однажды она сказала, что скорее умрет, чем станет похожа на старомодных дам, живущих на северном побережье.) Помолвка не такое уж большое дело. Люди женятся довольно часто. Такое случается. Поэтому, наверное, волноваться не стоит. И это совсем не значит, что мы стареем. Выше нос, Вик.

Армани, толстый черный кот, запрыгнул ко мне на колени. Крохотные серебряные колокольчики на ошейнике зазвенели, когда я начала чесать его за ушками.

Так, интересно, который час? Мне надо поговорить с Кимми! Я набирала ее номер, нервно покусывая ноготь большого пальца.

«Ну же. Возьми трубку».

Наконец я услышала автоответчик:

— Привет. Это Кимми. Оставьте ваше сообщение после сигнала.

Я позвонила Джулии, но и там мне никто не ответил.

Фу, и что дальше?

Мне надо принять ванну, расслабиться, вымыть голову. Включив воду, я принялась рассматривать свое лицо в зеркале над раковиной. Неужели мы действительно стареем? Я наклонилась к зеркалу, чтобы улучшить угол обзора. Под глазами виднелись едва заметные морщинки. (Как же они называются? Птичьи лапки?) Я сморщила носик, чтобы посмотреть, станут ли морщинки более заметными.

Ох!

Я расслабила мышцы лица, растянула кожу подушечками пальцев и начала изучать отражение. Гораздо лучше. Но морщинки все равно остались на месте. Великолепно. Боже, кажется, я дряхлею. Возможно, придется сделать инъекции ботокса еще до того, как мне исполнится тридцать. И в любом случае, это дерьмо выглядит не очень-то естественно.

Я отошла от зеркала и вздохнула. В конце концов, мое тело находится в приличной форме. Я задрала футболку и постучала по животу. Ладно. Ну… возможно, я стала чуть-чуть более рыхлой, по сравнению с тем, какой была в колледже. Но в целом выгляжу не так уж плохо. Я медленно повернулась и, встав на цыпочки, принялась изучать свой профиль. Черт! Черт!

Зато у меня живот плоский. Так, похоже на…

Я резко выдохнула. Неужели у меня появились небольшие (или все-таки не такие уж и небольшие) складки на животе?! Я была в ужасе. А-а-ай!

У меня… О Боже!

У меня брюшко.

Как же я могла так себя запустить?

Я упала на меховой коврик и начала качать пресс. Раз и два, и три, и четыре… Да. О да. Вот так хорошо. Девять, десять, одиннадцать… Надо будет заниматься каждый день, и тогда я быстро вернусь в форму. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать… Ох! Я ведь ни капельки не постарела. Кого это вообще волнует, есть ли у меня подруга, которая выходит замуж, или нет. Пятнадцать, шестнадцать… У-у-у-ух! Да, я начала задыхаться. Семнадцать… восемнадцать. Боже правый! Это что, шутка? Черт!

Я откинулась на спину и застонала. Жалкие потуги, Вик. Армани замурлыкал и потерся черной головой о мою ногу.

— Не сейчас, Армани. — Я оттолкнула его, чувствуя, как из глаз потекли слезы. Это кризисная ситуация, с какой стороны ни посмотри. И почему только Гвен бросает нас и выходит замуж?

Она к этому не готова.

Я к этому не готова.

На следующее утро я проснулась с ощущением, что что-то не так. Моя кровать была немного теплее, чем обычно. Да и солнце светило немного ярче…

Я перекатилась на другую сторону кровати и украдкой взглянула на будильник.

О-о-о-ой!

Я протерла глаза и еще раз посмотрела на нечеткие зеленые цифры.

Десять часов утра! О Боже! Я должна была быть на работе еще час назад!

Этого просто не может быть. Не может быть.

Я резко соскочила с кровати, содрала с себя майку и шортики, разбросав их по полу. Что же со мной не так? Как это могло произойти со мной снова? (Ладно. Так. Мне надо придумать какую-нибудь малюсенькую проблемку, из-за которой я опоздала. Но сейчас мне совсем не до этого!)

И что мне теперь делать?

Я не могу идти на работу. Или все-таки могу?

Нет, уже слишком поздно. К тому моменту, как я оденусь и доберусь до офиса, будет уже почти одиннадцать. Думай, Вик, думай.