Продавщица расширила глаза — видимо не видела таких карт. Золотая виза никак не гармонировала с моей "обычной" внешностью. Я спокойно ввела пин-код, а хозяйка сняла деньги за покупку, плюс всучив мне в подарок маленькие серебряные сережки с сапфирами. Расстались мы довольные: я — покупкой, она — вырученными деньгами. Эти полмесяца я старательно входила в роль Ночной Леди, а именно так меня прозвали после того как эта фразочка слетела с языка Алика. Империя приносила солидную прибыль каждый месяц и большинство денег я по совету свекра вкладывала либо в открытие новых клубов, либо в недвижимость. Но буквально дней пять назад я просто загорелась идеей открыть сеть ресторанов, ну или хотя бы гостиниц. Это желание буквально разъедало меня изнутри. Мне хотелось чего-то своего, какого-то прогресса в жизни. Висеть на шее у Лекса маленькой девочкой не входило в мои планы, поэтому я старательно изучала рынок недвижимости, дабы приобрести нужный дом. В этом мне помогали Николя и дядя Аркаша, мой свекор.
Пройдя ещё два магазина я подтвердила заказы и с легким сердцем набрала номер Елисея.
— Алиса, что-то случилось? — отозвался сразу встревоженный голос в трубке.
— Нет, я просто хотела напомнить, чтобы ты меня забрал через три часа у "Фантазии"
— Хорошо.
— И еще домой должны будут привезти кухню. Пусть Ксеня присмотрит за рабочими.
— Понял.
— Пока.
— Пока.
Я хлопнула слайдером и уставилась на новую рекламу "Фантазии Шейха" — моего клуба. На большом листе в разных позах извивались девушки, обряженные в лифчики с блестками и шаровары из шифона. Все это было ночью подсвечено разноцветными лампочками и выглядело наверняка шикарно — пришлось угрохать на пиар солидную сумму.
Я прошла еще два квартала, наслаждаясь вовремя начавшимся снегопадом. Белые мухи кружились вокруг, садясь на ладони, куртку, лицо. Я совсем забыла, как это быть беспечной и улыбающейся. Но сейчас губы сами расплывались в улыбке. Первый снег залечивал душевные раны, как когда-то любовь Лекса целебной мазью ложилась на разбитое вдребезги, трусливое сердечко маленькой девочки. С тех времен сердце стало гораздо тверже, а вот рваные раны на душе так и не смогли залечиться. Бывало, ночью я вскакивала от собственного крика. Ра за разом я звала Лекса, но он уходил, не оборачиваясь, и потом исчезал в пропасти. Я пыталась его догнать, но расщелина, словно горизонт, не приближалась ни на шаг. В конце концов, усталая, я падала на колени на сухую, покрытую трещинами серую землю, и рыдала от безысходности. А потом просыпалась и долго перед глазами стояло печальное лицо Лекса, но я, где-то глубоко в душе, веря, что вот он любимый, передо мной, пыталась коснуться его рукой, но образ моментально таял, оставляя после себя пустоту — в комнате и в сердце.
" Я не могу жить без тебя, мне не хватает кислорода в воздухе, дышать больше нет сил… Нет сил улыбаться, гулять, что-то делать. Самое приятное время для меня — это ночь, ведь только во снах ты со мной. А в остальном… мне не хочется жить. Ведь жизнь напоминает особо жестокий АД, где главная пытка — это ты." — я раз за разом прочитывала это строки у себя в дневнике, а потом тупо смотрела в окно, на проходящих людей, у которых были свои дела и заботы, проблемыи радости. А у меня не было… ничего. Лишь серые дни, однообразные и сменяющие один другого.
За размышлениями я даже не заметила, как оказалась около "Фантазии". Впрочем как всегда около двери курили охранники, поприветствовавшие меня тем, что быстренько затушили сигареты и наклонили головы.
— Вы как всегда очаровательны, Алиса Яковлевна, — сделал мне комплимент секретарь, когда я вошла в кабинет и начала стряхивать с одежды снег.
— Даже когда выгляжу как снеговик? — улыбнулась я ему.
— Даже как снеговик, — подтвердил Василий.
Секретарем у меня был Василий О. Не сказать что худой, скорее поджарый, брюнет с немного раскосыми карими глазами, черными, аки вороново крыло волосами, одетый в костюм-тройку. Всегда. По клубу он слыл как беспечный Казанова. Однако, сколько бы он сначала не пытался клеиться ко мне — я всегда его отшивала с улыбкой на лице. В конце концов поняв, что нам лучше остаться друзьями, чем руководителем и секретарем, он отступил, однако я еще долго замечала его печальный взгляд, когда рассматривала на столе нашу свадебное фото с Лексом. Вася понимал, что сердце мое уже занято и еще одному мужчине в нем места нет.
— Из "Багратиона" не звонили?
Читать дальше