Юлия Кузьминых - Разбитые мечты

— Себастьян, — спокойно начала она, — ты хочешь взять меня в жены?

— Ну, конечно же, да, дорогая! — Радостно улыбнулся он. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, нарожала мне кучу детишек. Чтобы мы…

— Но я… я не могу иметь детей. — Слабым голосом проговорила опечаленная девушка.

Однако мужчина, казалось, ее просто не слышал. Говоря все тем же уверенным голосом, он не спеша продолжал свою речь:

— … ты будешь замечательной матерью. По воскресеньям я буду учить нашего сына Била играть в бейсбол….

Сквозь набежавшие слезы, Виктория молча покачала головой.

— … а ты в это время будешь готовить с нашей милой дочуркой Эмили домашние пироги…

— Себастьян, хватит! — Вдруг резко закричала она. — Я не могу! Я не могу иметь детей, ты это слышишь?!

Резко наступившая тишина была равносильна самой ужасной пытке.

Опустив глаза, девушка едва сдерживала поток бурных слез.

— Ты… ты шутишь? — Наконец, послышался его недоверчивый голос.

— Такими вещами не шутят, Себастьян. — Горько произнесла она.

— Нет-нет-нет-нет! — Запустив обе ладони в свои волосы, ошеломленно проговорил он. — Черт побери, но почему именно ты, Виктория?

Прозвучавший вопрос вконец разрушил ее и без того шаткое самообладание. Закрыв лицо руками она, сквозь прерываемые рыдания, начала невнятно говорить:

— Я… я сама только вчера узнана об этом. Себастьян, если бы ты только знал как мне плохо… Когда я услышала, что мой шанс зачать ребенка равняется одному из ста, я чуть не лишилась сознания на месте… Врач говорит, что слабая надежда у меня все же есть… или же мы просто можем усыновить ребенка.

— Усыновить ребенка?

Какой-то неведомый ей доселе тон в его голосе, заставил ее поднять свой взгляд и встретиться с потемневшими глазами Себастьяна. Именно слабые нотки презрения и предательства сейчас звучали в его голосе. В голосе, который она ошибочно приняла за сочувствующий.

— Ты что, предлагаешь, усыновить чьего-то ублюдка? — Вновь повторил он. — Я, уважаемый себя адвокат, должен вкалывать тут с утра до ночи, чтобы потом накормить чьего-нибудь ублюдка?! Ну нет, дорогая, мне нужны свои дети! Свои!

Таким она его ещё никогда не видела. Себастьян вдруг предстал перед ней в другом свете: жадность, мелочность, зависть буквально пожирали его изнутри.

Не зная, что и сказать, девушка молча смотрела на покрасневшее от злости лицо.

— Или, может быть, ты хочешь, чтобы я трахал тебя день и ночь напролет в безрезультатной надежде, что ты, наконец-то, понесёшь? Но я тебе не какой-нибудь жеребец, целью которого является лишь оплодотворение больной кобылы. Да ты хоть представляешь, сколько я горбатился, чтобы достичь всего этого? — Раскинув руки широко в стороны, спросил ее он.

Опустив тот факт, что ее буквально сравняли с "больной кобылой", Виктория все же смогла холодно улыбнуться в ответ. Нахлынувший ранее поток соленых слез вдруг резко иссяк. Ее тело трясло, но она из последних сил старалась ничем не выдать своего состояния.

— Деньги — это ещё не главное в жизни. К тому же, ни ты, ни я не страдаем их отсутствием.

Себастьян совсем потерял голову. Все его страдания и мечты грозили разрушиться в один момент, а этого он просто не мог перенести.

Да как она могла? И как он, идиот, мог полагаться на эту безмозглую надменную сучку, которая разыграв перед ним целый спектакль, теперь стоит как ни в чем не бывало и нагло скалиться ему в ответ?! Ну не мог же он, в конце концов, просить справку о ее здоровье на первом свидании?! Хотя, видимо теперь придется.

— Мне этого мало! — Внезапно проревел он. — Мне нужно больше. Намного больше! Или, может быть, ты скажешь, что ты и своему братцу тоже говоришь: "Деньги — это не главное"? Ха, да вы, семейка бывших ободранцев, просто душу самому дьяволу продали, за такое богатство! Вы…

— Хватит! — Резко оборвала его Виктория, с силой залепив по его щеке обжигающую пощечину. — Можешь хамить мне как угодно, но мою семью не тронь!

Остановившись у самых дверей, она вдруг вновь оглянулась.

Там, в центре шикарного кабинета стоял ее некогда "спасательный жилет" в куче лживости этого мира. Но вот сказочная иллюзия исчезла, и спасательный жилет вдруг резко превратился в самый обычный кусок дерьма. Иронично улыбнувшись ему на прощание, она почти ласково произнесла:

— Какая же ты на самом-то деле скотина, Себастьян.

Резко хлопнув за собой дверью, она с гордо поднятой головой прошла мимо ошеломленной секретарши и вышла из помещения.