Жаклин Кейс - Улыбка судьбы

— Выходи за меня замуж, Сара, пожалуйста. Поверь, я останусь с тобой навсегда. Я хочу, чтобы ты и ребенок носили мою фамилию. Она послужит вам защитой. Знаю, это не так уж много, но...

— Не говори этого, — сказала Сара с чувством и, подойдя к Джейку, обняла его, крепко к нему прижавшись, — у тебя замечательная фамилия, а ты самый добрый, самый лучший человек на свете. Я люблю тебя, Джейк. Я так тебя люблю! Наверное, я полюбила тебя с того самого дня, как мы впервые встретились.

— И ты выйдешь за меня замуж? — спросил он дрожащим от волнения голосом.

— Да, Джейк.

Он обнял ее, и Сара прильнула к нему всем телом, забыв обо всем, сдавшись в плен этих нежных, мучительно сладостных объятий. Наконец-то она поняла, что с этим мужчиной у нее все получится как надо.

Как только Сара и Джейк объявили о своей помолвке, мать и невестки Сары, несмотря на обычную свою разобщенность, объединились с одной целью. Они решили, во что бы то ни стало выдать Сару замуж по всем правилам приличия.

Когда в местной газете «Эхо Ливенворса» появилось сообщение о помолвке, женщины семейства Уинслоу облегченно вздохнули. Свадьба была назначена на следующую пятницу, и теперь Сара уже не могла отвертеться.

Вообще-то она уже и не пыталась сопротивляться, покорившись неизбежному. Она так сильно любила Джейка, что махнула рукой на все прежние сомнения. Пусть их брак будет недолговечен, пусть Джейк когда-нибудь ее бросит, зато сейчас они будут вместе.

Джейк и родные Сары были счастливы, и это тоже было ей приятно.

Сара невольно улыбнулась, вспомнив, как опешили члены семейства Уинслоу, когда она объявила о своей помолвке. Да какой помолвке! Которая продлится целую неделю. Будь на ее месте кто-то другой, это послужило бы богатой пищей для кривотолков, но Сара уже насытила сплетников, и ее теперь мало заботило, что скажут люди.

Наконец неделя пролетела, и настал день свадьбы. Он выдался жарким и солнечным.

Ночью Сара спала плохо, но проснулась бодрой и полной сил. Она решила хотя бы сегодня не думать о будущем. Ей предстоит научиться жить настоящим, используя каждую выпавшую на ее долю каплю счастья, и копить эти капли про черный день — тот день, когда она останется одна. Но думать об этом пока не стоит.

Свадьба, разумеется, предполагалась скромная и малолюдная. Церемония должна была состояться в гостиной маминого дома вечером, в семь часов. Брат Джош исполнит венчальный обряд, за которым последует праздничный домашний обед.

Помимо родственников, были приглашены только Эви и Мэйс Кинкайды. Эви будет подружкой невесты, а Мэйс вызвался исполнить роль шафера Джейка.

Наверное, правильнее было бы попросить об этом кого-то из членов семьи, но Сара боялась, что если она предложит одному из братьев быть шафером, то остальные обидятся.

Джэсон, самый младший из племянников, будет звонить в колокольчик, а единственная племянница, шестилетняя Энн, станет держать цветы.

Сара потянулась на кровати, жалея, что Джейка нет рядом. Они спали порознь только несколько ночей, а Саре уже было тоскливо от долгих одиноких часов в темноте. Удивительно, как быстро она привыкла к его теплому уютному боку!

Ее родственники все как один настаивали, чтобы Джейк провел эту неделю с ними. Сара невесело усмехалась, видя, как они пытаются в самый последний момент привнести в двусмысленную ситуацию хоть какую-то долю приличия.

Но Джейк избежал необходимости жить у родных Сары, приняв приглашение Мэйса и Эви Кинкайдов и остановившись в их загородном доме отдыха. Семейство Сары не без облегчения восприняло его отказ. Им не столько хотелось видеть Джейка у себя, сколько оградить от него на эти дни Сару.

Она села на кровати, сунула ноги в шлепанцы и нехотя поплелась на кухню. Там, сонно зевая, набрала воды в старый медный бабушкин чайник и поставила его на зажженную конфорку.

Вот от чего бы она сейчас не отказалась, так это от чашки крепкого горячего кофе. Сара никогда не была ранней пташкой, и теперь, когда привычная утренняя тошнота прекратилась, а желудок перестало сводить от запаха съестного, ей больше всего не хватало ее порции кофе.

Удивительно, как точно совпали по времени ее исцеление от утренней тошноты и возвращение Джейка, в который уж раз думала Сара, опершись локтями о край раковины и глядя в окно на свой ухоженный задний дворик.

Может, причиной ее длительного нездоровья и был постоянный стресс, в котором она жила? Или ее глубоко скрытая щемящая тоска по Джейку?