Барбара Макмаон: Можно ли купить счастье?

— В отделе импорта-экспорта, но я полностью в курсе дел других отделений. «Балком Энтерпрайзис» объединяет несколько компаний, работающих вместе.

— Не люблю большой бизнес. И мне ненавистна мысль, что за убийство моего мужа компания твоего деда отделалась лишь успокаивающим похлопыванием по руке.

Люк долго изучал ее.

— Выходи за меня замуж, чтобы я получил контроль над всей корпорацией. У меня каждый грузовик будет обслужен вовремя и ни одна неисправная машина не выедет в рейс, — пообещал Люк, твердо глядя ей в глаза.

Она впилась в него взглядом.

— Бросаешь кости?

— Нет, беру в руки управление собственной жизнью. Дед хочет, чтобы я женился. До тех пор, пока я не подчинюсь, он будет вставлять мне палки в колеса. Мать тоже хочет, чтобы я женился. В понедельник вечером я узнал, что женщина, которую я выбрал и которая казалась мне искренней и доброй, собирается выйти за меня замуж лишь из-за денег и увесистого пакета акций, предложенного ей дедом.

— Вот почему ты был так зол в ту ночь, — пробормотала Линдси.

— Я предлагаю тебе сделку. Выходи за меня замуж. Я позабочусь о тебе и ребенке, а сам получу контроль над фирмой, которую упорным трудом выстраивал последние десять лет.

В этом, по крайней мере, был какой-то смысл.

— Имея такой контроль, я гарантирую, что случаи бессмысленной смерти, как с твоим мужем, не повторятся. Заключаем сделку? — спросил Люк, наклонившись к ней через стол и сверля ее глазами.

Она снова взяла бумаги, перечитала — шум кафе заглох, когда она вчитывалась в условия. Такие сделки сочиняют на небесах. У нее будет безопасность, которой ей так не хватало, и возможность растить драгоценное дитя. Казалось, что есть некая высшая справедливость в том, что семья, сгубившая ее мужа, будет теперь поддерживать ее и ребенка.

По крайней мере временно. Пока Люк не захочет получить свободу.

Она глубоко вздохнула.

— Заключаем сделку, Люк. Я выйду за тебя замуж, когда ты скажешь.

Несколько месяцев спустя

Линдси положила Элли в кроватку и похлопала по спинке. Малышка устала и сейчас крепко спала. Молодая мать с улыбкой покачала головой. Иногда Элли бывает неугомонной, но сегодня после прогулки в парке, устав от солнца и свежего воздуха, она без возражений легла днем спать. Линдси оставалось только пожелать, чтобы каждый день давался так же легко.

Раздался звонок. Выйдя из детской, Линдси прошла к двери. Открыв, в изумлении отступила. Меньше всего она ожидала увидеть собственного мужа.

— Люк… — прошептала она. Ее охватил трепет. Зачем он пришел? Она не видела его четыре месяца. Сразу после торопливой свадьбы ему позвонили, и он помчался в английский филиал разрешать какую-то опасную ситуацию. Тогда он рассыпался в извинениях и обещал скоро вернуться. Но не вернулся.

Мать Люка зашла в ее старую квартиру за два дня до рождения ребенка. Кэтрин Винтерс не скрывала, что не одобряет выбор Люка. Линдси, собственно, и не ожидала, что ее встретят с распростертыми объятиями. Она поломала планы всем в этой семье.

Но она ждала, что Люк ей, по крайней мере, напишет.

В начале каждого месяца она получала чек, без письма или записки. Когда родился ребенок, она позвонила мужу в Лондон, с трудом выяснив номер телефона. Он послал ей огромный букет цветов, а ребенку — большого плюшевого мишку. Когда Линдси нашла себе квартиру, она послала ему вежливое сообщение на адрес офиса. Вот и все их контакты, не считая нескольких телефонных звонков. И смехотворный брак стал казаться совсем уж сюрреалистичным.

И вот Люк стоит в дверях, все заслоняя собой.

— Какой нежданный сюрприз, — проговорила она. — С возвращением! Ты только что приехал? — А может, он в Сиднее уже две недели и только теперь выбрался взглянуть на скоропалительно приобретенную жену?

— Линдси? — выдавил он. Он обежал ее взглядом — от растрепанных кудрей, по изящной фигурке в пляжном халате и до ступней ног в босоножках.

— Да. А ты решил, это не я? — усмехнулась она.

Он вошел. Но Линдси, посторонившись и пропустив его, не пошла следом, а ухватилась за ручку двери, как за свое спасение. Люк казался еще более импозантным, чем помнился ей. Обведя черными глазами аккуратную гостиную, он подошел к дивану и сел, как будто его приглашали. Оглядел фотографии на стенах и на столе — в основном Элли, от новорожденной, спящей в кроватке в роддоме, до сегодняшней малышки в коляске. Линдси взглянула на свою любимую фотографию Вила. Может, Люк рассердится, что она выставила портрет первого мужа? Она хотела, чтобы Элли его видела, пусть даже крошка не знала отца.