Вера Колочкова - Работа над ошибками

– Ага… Давай, звони. Потом сразу мне перезвонишь, поняла?

– Ага, поняла… Я сейчас…

Наташа нажала на кнопку отбоя, без сил опустила руку с телефоном вниз, будто держала в руке несусветную тяжесть. Потом пролепетала жалобно в сторону ожидающих от нее информации сотрудниц:

– Она сейчас соседям позвонит, которые ей квартиру сдали… Я пока пойду к себе, ладно? Что-то меня ноги не держат…

Плюхнувшись в родное кресло в родном кабинете, она закрыла глаза, попыталась собраться с мыслями. А может, наоборот, отогнать от себя эти мысли. Потому что не бывает так… Не могут злые фантазии оборачиваться жизненной явью, она этого не хотела, совсем не хотела… Или… хотела? Она что, вот так взяла и смогла… убить? Нет, это не может быть правдой. Это просто случайное совпадение, пусть мистическое, но все равно – совпадение. Нет, она не виновата, она не могла…

Телефон в ее руке дернулся, бодрая рыбацкая музычка прошлась невидимым смычком по натянутым нервам, и она с трудом прохрипела в трубку:

– Да, Кать… Говори…

– Ой, Наташк! А говорить-то и нечего… Представляешь, соседка мне сказала, что они квартиру никому не сдавали…

– То есть как? Как не сдавали?

– Да я и сама толком не поняла! Соседка разговаривала со мной как с идиоткой! А самое интересное, что они и не уезжали никуда из своей квартиры… Как жили, так и живут… Наташ, я теперь вообще уже ничего не понимаю! А ты?

– А я – тем более…

– Но она мне точно говорила, что живет в этой квартире! И ключи показывала! Странно все это, правда? Прямо жуть берет… Я хотела Сашке позвонить, но у него телефон недоступен. Может, он хоть что-то о ней знает? Они же это… Нет, постой, но я же тогда ночью видела, как он из нашего подъезда выходил! Ну, я тебе говорила, помнишь?

– Да. Говорила. Я знаю.

– И что теперь делать?

– Не знаю, Кать. Все, пока…

Наташа посидела еще какое-то время, болезненно вглядываясь в тополиную метель за окном. Потом повернула голову на звук открываемой двери – Алла Валерьяновна подошла молча, дернула подбородком – какие новости?

– Она ничего о ней не знает. И квартиру она у соседей не снимала. Никто ничего о ней не знает… Правда странно, Алла Валерьяновна? Смутная какая-то история…

– И не говори… – с готовностью отозвалась та, автоматически присаживаясь в офисное кресло напротив. И тут же подскочила из него, как ошпаренная, – кресло было ее, Аннино…

– Ой, а Иван Андреич как расстроился, ты бы видела! Даже работать не смог, с сердцем плохо стало. Домой уехал… – доверительно сообщила Алла Валерьяновна уже от дверей.

– Мне тоже надо после обеда уйти… Можно я уйду?

– Но как же, Наташенька… Наверное, из милиции приедут, нас допрашивать будут…

– Мне очень надо уйти. У меня там… Меня дома нянечка ждет…

– Какая нянечка? Дочкина, что ли? Так ты же вроде дочку на дачу отправила, сама говорила.

– Нет. Это моя нянечка… Ну, в общем, долго рассказывать. Мне обязательно надо уйти, Алла Валерьяновна!

– Ну что ж, иди… – холодно пожала плечами секретарша, впервые неодобрительно взглянув на Наташу. – Какие же вы все… Одна за престиж переживает, у другой срочно нянечка какая-то образовалась… Человек погиб, и никому до этого дела нет! Не ожидала я от тебя, Наташа…

– Я и сама не ожидала… – тихо произнесла Наташа, скорее для самой себя. – Совсем не думала, что все так получится…

Оставшееся до обеда время она просто промаяла. Ходила по кабинету из угла в угол, звонила Саше – рабочий телефон не отвечал, мобильный был по-прежнему недоступен. Заглянули к ней Танька с Леной, позвали в курилку. От сигаретного дыма ее затошнило, и пришлось вернуться в кабинет. Решила было сварить кофе, но не нашла своей чашки. Лишь Аннина чашка с ажурной кокетливой ручкой стояла на своем месте в шкафу, но рука не поднялась ею воспользоваться. Наконец время подползло к обеду…

На улице было жарко и шумно. Июньский полдень спасительно обрушился на голову, солнце лезло в глаза, играло в стеклах машин, город жил своей жизнью, стоял в автомобильных пробках, торговал мороженым и квасом на перекрестках, и над всей этой суетой летел, летел тополиный снег, собирался вдоль тротуаров, искушая хулиганов-мальчишек поднести к аккуратным сугробикам зажигалку. Ей казалось, она не едет, сидя у окна в полупустом маршрутном такси, а плывет вместе с пухом по городу. Хотя маршрутка и впрямь почти не ехала, а стояла в пробках, и она начала беспокойно посматривать на часы – маленькая стрелка неумолимо приближалась к двум. И бабушка недавно позвонила, они с Тонечкой тоже едут в такси и тоже в пробку попали…