Наталья Лукьянова - Ты мне судьбой обещан был

– Мне правда пора идти, меня ждут в ресторане, неудобно. Вы меня извините, до свидания, всего вам хорошего.

– Лиза, милая, я ничего не выдумываю. Выслушайте меня, наконец, это займет ровно две минуты. Никуда ваша свадьба не денется.

– Да, да, конечно, – ответила Елизавета, тревожно поглядывая по сторонам.

– Да не сумасшедший я, у вас такие глаза, словно через секунду я вас за борт выброшу. Не надо меня бояться, я очень порядочный и вполне благонадежный гражданин. Просто случай интересный. Вспомните, недели две назад, в метро, вы не удержались на ногах и на секунду оказались в моих объятиях. Вспомнили?

Елизавета перевела дух и через секунду расхохоталась.

Ситуация и впрямь оказалась комичной до невероятности. Она насочиняла целый мешок страхов, а все было довольно прозаично. Действительно, перед ней стоял тот самый мужчина, на грудь которого она рухнула после сильного толчка в вагоне метро. Надо же, теперь она точно знает, это он. Получается, что он ее хорошо запомнил. И с чего она решила, что Никита Александрович маньяк или прожженный стареющий ловелас? Очень даже приличный человек и смеется заразительно.

От души нахохотавшись, вспомнив подробности небольшого происшествия двухнедельной давности, они, наконец, перевели дух.

– По-моему, мы с вами не имеем права расстаться просто так. Может быть, поужинаем? Например, в этом ресторанчике на палубе, здесь кухня отличная и обстановка прекрасная, очень уютно, нет лишней суеты. Я частенько сюда заглядываю, – предложил Балашов.

– Боюсь, это невозможно. Я живу очень далеко от Речного вокзала, нет никакого желания ехать на край света, чтобы просто поужинать. Вы не обижайтесь, история действительно очень милая и забавная. Пусть она такой и останется.

– Что ж, очень приятно было встретиться и познакомиться. Визитку возьмите на всякий случай. Жизнь – штука непредсказуемая. Вдруг я вам пригожусь или вы передумаете? Всякое случается. Я для вас доступен в любое время, договорились? А может быть, хотя бы по бокалу шампанского выпьем?

– Спасибо. – Елизавета взяла визитку, улыбнулась и помахала рукой Балашову. – Прощайте, Никита Александрович, удачи!

– До свидания, милая девушка Лиза.

Балашов не сразу вернулся на свое место, задумчиво смотрел вслед удаляющейся фигурке. Зашел, называется, поужинать в любимое местечко. Чем же так трогает его эта девочка? Почему, едва завидев ее сегодня, он, не раздумывая, сорвался с места, догнал и минут двадцать вел себя как растерявшийся мальчишка? Смешно, но он с трудом находил слова, не мог поддержать разговор, волновался! А это никуда не годится. Наверное, эта девочка гораздо мудрее него. Сумничал, старый таракан, поужинать пригласил. Можно представить, какого мнения о нем и его умственных способностях Елизавета! Хорошая девочка, воспитанная, спасибо, в лицо ему не рассмеялась, когда он, не очень хорошо соображая и не контролируя себя, нес полный бред про судьбу и прочие глупости. Настроение у Балашова испортилось. Повода расстраиваться не было, подумаешь, случайная встреча с девчонкой, ну и что из того, что судьба свела их в тесном вагоне метро, а теперь здесь? Подумаешь, событие. Ни вспомнить, ни рассказать нечего. Наверное, просто немножечко обидно, что ему, Никите Балашову, уже давно не двадцать лет и даже не тридцать. Говорят, это со многими происходит в его возрасте. Ищи причину в себе, рыжеволосая девочка ни в чем не виновата.

На следующий день после свадьбы молодожены отправились наслаждаться в солнечный Египет. Можно даже не говорить, что путевки были куплены на деньги Антонины Сергеевны. Кирилл не посчитал нужным махнуть ручкой на прощание. Не нашел минутки, чтобы забежать или позвонить подруге. Что ж, пора привыкать к такому раскладу. Эта свадьба многое изменила, но все равно, как бы Елизавета себя ни успокаивала, было обидно до слез, и ничего поделать с этим она не могла. Лиза уже который день не находила себе места и маялась от тоски, которая с каждым днем подминала ее под себя все глубже и затягивала в беспросветный омут. Не было сил читать, телевизор надоел до оскомины, общаться со знакомыми даже по телефону не хотелось. Не хотелось ничего. Елизавета слонялась по квартире, как привидение. Дома сидеть было невмоготу, и на улицу выходить не хотелось. Родители пытались растормошить дочь, вернуть ее к нормальной жизни, но все их попытки оказались напрасными. В душу не лезли, за что им отдельное спасибо. Елизавета, может быть, и хотела поговорить с мамой, но ей нечего было сказать, тем более рассказать. Ей бы разобраться со своими чувствами самостоятельно.