Наталья Лукьянова - Ты мне судьбой обещан был

Никакой необыкновенной ностальгии по родине Елизавета не чувствовала. Березок, по которым любят исступленно тосковать русские вдали от отчизны, и здесь было предостаточно. Современные средства связи позволяли общаться с родными и знакомыми чаще, чем в Москве.

Все было хорошо, стабильно, сытно, только не было счастья и желания жить. Внутри продолжала ныть тупая, бесконечная боль от потери, и Елизавета ничего не могла с этим поделать.

Выхода из тупика Лиза не видела. Она не живет сама и не дает жить Николаю. Это не может продолжаться бесконечно. Муж прекрасный человек, он имеет право на другую, счастливую, полноценную жизнь. Она, как камень, привязанный к ногам, тянет его за собой на дно безысходности. Брак предполагает другое. Елизавета долго размышляла, мучилась и, наконец, твердо решила не врать ни себе, ни Николаю. Она слишком хорошо относится к мужу, именно поэтому должна была отпустить его. Он молод, хорош собой, энергичен, имеет полное право быть счастливым. Она очень плохая жена. Грустно признавать подобное обстоятельство, но это реальный факт. А может быть, она родилась на этот свет однолюбкой? Она так сильно и самозабвенно любила Никиту, что отдала ему без остатка не только всю себя, но и свои чувства, душу, наконец. Она ничего не оставила про запас, потому что не хотела думать о будущем.

Жить бок о бок с ходячей мумией, потерявшей интерес ко всему на свете, слишком тяжело. Она обязана поговорить с Николаем откровенно, все ему объяснить, освободить его от пожизненной каторги.

Но, как всегда, одного решения оказалось мало. Елизавета никак не могла начать трудный разговор, потому что прекрасно понимала, как тяжело будет мужу. Николай ее любит, ее решение расстаться нанесет ему сильнейший удар. Вдобавок Худяков, словно чувствуя ее настроение, не оставлял ей ни малейшего шанса сделать этот шаг. Не находилось времени для серьезного и обстоятельного разговора. Николай с бесконечной настойчивостью ее тормошил, придумывал новые необыкновенные приключения, о которых мечтают тысячи девчонок в своих сладких снах. На выходные мог отвезти ее на машине в Париж, Вену или еще куда-нибудь, водил по музеям, устраивал ночевки в каких-то милых частных гостиницах. Его романтическим выдумкам не было конца. От этого было еще тяжелее. Очень трудно обидеть человека, который ради тебя готов свернуть все горы мира, вместе взятые. Елизавета купалась в необыкновенной любви, ничего не отдавая взамен. А по ночам мучилась от диких приступов тоски и тяжелого чувства вины.

Потом случилось то, что должно было случиться. Елизавета забеременела. Открытие не принесло счастья и покоя. Новое состояние разрушило все планы. Николай так радовался, что у нее не хватило решимости сделать его несчастным. А потом стало просто не до того.

Беременность протекала тяжело. Проклятый токсикоз атаковал беспрестанно. Измученная вконец непрекращающимися приступами рвоты, Елизавета была не в состоянии менять жизнь именно сейчас. Она ненавидела свое нынешнее состояние. Все рассказы и мифы о беременности, которая преображает тело и душу женщины, делает ее необыкновенно счастливой, наполняет жизнь особенным смыслом, одухотворенностью, были опровергнуты за первые два месяца бесконечных мук. Какое к чертовой бабушке просветление, когда ты не находишь себе места и пугаешься собственного отражения в зеркале? И это – только начало. В общем, повезло несказанно в очередной раз. Незапланированная беременность загнала ее в тупик. Елизавета целыми днями лежала на диване. Есть не могла вообще, даже мысли о пище вызывали рвотный рефлекс. Разумеется, при таком положении вещей начинать разговор о расставании и разводе было бессмысленно. Николай переживал за нее, уговорил лечь в хорошую клинику. После больницы стало немного легче, Елизавета твердо решила, что должна поехать в Москву. Дома, как известно, и стены помогают. Муж отговаривал от этого шага, но Елизавета твердо решила: рожать будет только дома.

Елизавета решила заранее не беспокоить маму, не стала сообщать о своем намерении, тем более что дата отъезда долго откладывалась и переносилась. Сначала она ждала мужа, который категорически не хотел отпускать ее одну. Но у него что-то не срасталось, и Елизавета решилась отправиться в дорогу самостоятельно.

Когда она вышла из такси у родного подъезда, сердечко заколотилось от волнения. Она и не подозревала, что так соскучилась по маме, старому дому, даже обшарпанная скамейка у подъезда вызвала вздох умиления. Мама не могла нарадоваться, расчувствовавшись, даже слезинку смахнула с глаз. Она была по-настоящему счастлива за свое чадо. Первые недели в родном городе пролетели незаметно, тем более что скучать было некогда. Надо было встать на учет в поликлинике, навестить родителей мужа, съездить на кладбище, забрать кое-какие вещи из коммуналки. Необходимо было хорошенько подумать, что делать с комнатой. Николай давно предлагал продать кусочек коммунального счастья, но Елизавета не торопилась. А вот заплатить за квартиру хотя бы на год вперед было просто необходимо, чтобы не обременять маму.