Анатолий Чупринский: Мир Кристины

Улыбайтесь, господа! Фортуна в ответ непременно улыбнется вам!

«Элитные жены»! Так и назвал свою первую персональную выставку Майк Кустофф. Журналистки, вспышки, интервью для телевидения. В тесный зал на Октябрьской улице, что незаметно приютился в Марьиной роще, народищу сбежалось, не продыхнешь! Казалось, вот она, госпожа Удача! Ухватил Жар-птицу за хвост! Но, увы!

До Никаса Сафронова все равно было как до звезды. До Шилова, кстати, тоже.

Майк Кустофф, кроме женщин и живописи всерьез не увлекался ни чем. Читать книги перестал сразу после окончания десятилетки, телевизор смотрел крайне редко, да и то, одним глазом. Политикой не интересовался вообще. Ни в буддизм, ни в христианство, ни в кулинарию не впадал. Мураками, караоки, экибаны обошли его стороной. Ни Борхес, ни Маркес, ни Коэльё не затронули души его. Да и вряд ли он их читал.

Долгое время он вел целенаправленный тусовочный образ жизни. Что, кстати, в любой тусовке московского разлива не так и сложно. Выучил с десяток слов. «Гламур, адреналин, ментальность, адекватность, толерантность!». Не задумываясь, вставлял их время от времени в разговор в любой компании и был… «весь в шоколаде!».

По работе — заказы, договора, устные и под диктовку нотариусов, бесконечные второй свежести лица жен чем-то там знаменитых людей, холсты, подрамники, краски, кисти.… Раз в год небольшие выставки портретов с претензией на помпезность. Раз в месяц корпоративные вечеринки похожие на картинки из мыльных сериалов.

К тридцати годам Майк Кустофф обрел ту успешность и завидное стабильное благополучие, к которым так стремился в студенческие годы. Конечно, в глубине души он осознавал. Великим Гэтсби ему не стать. Его работа куда менее творческая, нежели, скажем, поиски любым медиком новой вакцины от петушиного гриппа или коровьего сумасшествия. Но благополучие, как известно, не последняя вещь в этом мире. Живем один только раз.

Все было. Квартира, мастерская, загородный дом, две машины, ежегодные персональные выставки, молоденькие любовницы, сменяющие одна другую с периодичностью времен года. Не было чего-то самого главного. Простого и ясного.

Как в том анекдоте времен кузькиной матери? «Сижу в Президиуме! А счастья нет!». Короче, до сияющего где-то там, высоко-высоко астрала так и не добрался. Карма его нуждалась в постоянной подпитке, чакры в срочной чистке. Майк и сам сознавал, (увы, увы, увы!) великий Гэтсби ему, действительно, не светит ни при каких обстоятельствах.

Так было до тех пор, пока на перекрестке в узком переулке около Самотечной эстакады не возникла худенькая фигурка девушки. А через мгновение она не оказалась лежащей под капотом его джипа. В нескольких сантиметрах от бампера.

Кристина очень торопилась попасть в Третьяковку. Надо было успеть, пока не набегут стада школьников. Кристина всегда куда-нибудь спешила.

Легкой стремительной походкой изящная стройная девушка ежедневно пробегала не один километр по бульварам, переулкам, коридорам и лестницам разнообразных учреждений своего микрорайона. Работала сразу в двух местах, но никогда никуда не опаздывала. В Доме детского творчества «Логос» была педагогом организатором праздников для малышей. Плюс еще в магазине «Электроника» работала курьером, разносила сотовые телефоны заказчикам на дом и в офисы.

Есть такая профессия — капризы богатых клиентов ублажать!

Кристина была точна, пунктуальна и исполнительна. Начальство очень ценило эти ее качества. Всегда весела, всегда в радостном приподнятом настроении.

Стук ее каблучков очень естественно гармонировал со стуком ее доброго сердца.

Такой ощущала себя сама Кристина. Именно такой должны были воспринимать ее окружающие. Если б не одно обстоятельство, которое каждому бросалось в глаза.

При ходьбе Кристина довольно заметно припадала на левую ногу.

Когда сидела или стояла, никому и в голову не влетало, что она инвалидка. Ежедневным аутотренингом она заставляла себя не думать об этом физическом недостатке. И ей это удавалось. Почти. Никто даже не подозревал, какого фантастического напряжения сил ей стоила стремительная летящая походка, доброжелательная открытая улыбка.

Поверхностные натуры, из числа сварливых баб, что свою вечность проводят на скамейке у подъезда пятиэтажки, где жила Кристина, с детства характеризовали ее однозначно:

— Легко живет! Убогенькая!

Где им, поверхностным натурам, знать, какие подчас ураганы бушуют в душе этой, невзрачной на первый взгляд, девушки! Какие высоты человеческого духа ей доступны! В какие глубины подсознания она иной раз погружена!