Ольга Горовая: Куда я - туда и ты

У него зазвонил телефон. Офис. Они оба знали эту мелодию. И оба проигнорировали ее.

Его руки уже забрались под ее пальто, задрали, смяли вверх трикотажное платье, и алчно шарили по нежной коже живота, сжимались на спине и бедрах, подбирались к груди.

Он целовал ее в ответ. Нет, он просто целовал ее, доминируя и властвуя над всем, что составляло суть ее.

Телефон продолжал звонить. И мелодии вторил вызов ее собственного мобильного. Им стоило возвращаться. Слишком много всего оставалось неоконченным. Но не было сил разорвать одержимые объятия. Не хватало воли оторваться от губ и тел друг друга.

- Отпусти, - хрипло и тяжело прошептал он, развевая тонкие волоски за ее ухом своим горячим, надсадным дыханием. И попытался одной рукой вытянуть телефон из кармана брюк.

- Не отпущу, - прошептала она ему в точку пульса на шее, так же, как и он недавно, продолжив покрывать кожу поцелуями. - Никогда...

- Ненавижу тебя, - криво вздернув угол рта, ответил он ее словами, и сжал ей подбородок своими жесткими пальцами, вновь впиваясь поцелуем в податливые губы.

- Я сама себя ненавижу, - повторила она их такое странное и отчаянное признание в чувстве, которое существовало над любовью и ненавистью. Непреодолимое, парящее и тягостное, окрыляющее и распластывающее обоих по земле.

- Я сделаю это за нас двоих, - прошептал он, языком стирая, выпивая эти слова из ее рта.- А ты просто живи в удовольствии.

И с силой втянул в себя воздух, когда умолкшие телефоны вновь начали трезвонить.

- Иди, - приказал он, отклонившись от ее лица на несколько сантиметров. - У нас еще много дел. Поезжай, - он одернул ее платье, которое успел поднять почти до груди и тщательно застегнул каждую пуговицу на пальто. Не пряча следы, заботясь о ее тепле и здоровье. Она знала все, что руководило любым его поступком. - Встретимся потом. Позже.

Она молча кивнула, послушно ступив в сторону своего автомобиля. И не оборачиваясь, пошла вперед. Она знала, что он следует на расстоянии двух шагов.

Всегда рядом.

Он никогда ее не обманывал.

Глава 1

"Что может быть скучней и нудней семейного ужина?"

Ирина резко вывернула руль, явно превышая необходимую скорость да еще и на повороте, и с тяжким вздохом откинула за плечо прядь темных волос.

"Пожалуй, только семейный ужин, на котором соберутся все родственники, чтобы с радостью обсудить твою неудавшуюся и практически законченную жизнь".

Ибо если тебе почти тридцать, и ты женщина в разводе без детей -- родные однозначно считают твою жизнь оконченной. И не имело значения, сколького ты достигла и что заработала для этой самой семьи. Мать и тетка все равно будут считать тебя последней неудачницей и приводить в пример дочерей подруг и знакомых, лишь бы ты ощутила, насколько жалкая и ничтожная. И тут же бросилась бы в объятия первого встречного, или, что еще лучше, пошла бить поклоны бывшему супругу, которого кинула сама по никому не ясной причине, и вернула свою "семью".

Такому испытанию она подвергалась от одного до трех раз в месяц, и в принципе, обычно просто не обращала внимания на нудные и агрессивные упреки. Но сегодня ей и так было нелегко.

Ира слишком устала, чересчур вымоталась на работе, чтобы еще терпеть толпу навязчиво-участливых людей, так отчаянно желающих ей счастья.

Хотелось поехать в свою квартиру, включить "Осень" Вивальди, или "Реквием" Моцарта, а может быть диск кого-то из новых певцов и с кружкой горячего глинтвейна постоять в темноте у окна, наблюдая за мерцанием огней города.

А потом, услышав в замке тихий поворот ключа, отставить свою кружку и отступить, попав в горячие и страстные, жадные объятия, забыв обо всем, что должно было бы остановить. Он пришел бы. Несмотря ни на что. Игнорируя упреки и претензии женщины, которая находилась рядом.

Ире достаточно было бы вызвать номер, даже не произнеся ни слова -- и он бы приехал спустя двадцать минут, спасая ее от мира и отчаяния.

Но сегодня, определенно, на это не стоило и рассчитывать. Потому что мать неделю названивала ей, умоляя и угрожая, прося и требуя обязательно приехать. Аргументируя это тем, что вот-вот случится что-то ужасное и без нее им с тетей никак не справится.

Ира сомневалась, что действительно в состоянии оказать посильную помощь хоть в чем-то. Но и слушать остальную часть своей жизни о том, насколько она неблагодарная и безответственная -- желания не имелось.

Потому сейчас и неслась по пустынной дороге благоустроенного загородного поселка. Наслаждалась музыкой, заполняющей пространство автомобиля, и упивалась красотой осени, неистовыми порывами ветра бросающей в ее лобовое стекло опадающие листья.