Теодора Снэйк - По праву рождения

По прикидкам девушки мороки оставалось еще на неделю или около того, а Лора возвращалась уже через четыре дня. К ее приезду все должно было быть готово. Так подруги договорились.

Рия тяжко вздохнула и сдалась окончательно. Было просто невозможно продолжать работу при ускользающем вечернем свете. Она сунула опостылевший валик в банку с водой и тщательно закрыла ведро с краской пластмассовой крышкой, измазав при этом руки. На сегодня все! Сейчас она приведет себя в относительный порядок, съест простенький ужин и помечтает немного перед сном о чем-нибудь хорошем.

Рия подняла руки, с хрустом потянулась. Миловидное лицо ее было предельно усталым и грустным. Черные и глубокие, как бездонные колодцы, глаза ввалились. Как всегда, с заходом солнца в душе проснулось тоскливое чувство одиночества. Никому-то она не нужна на этом свете. Даже родная мать предпочла собственной дочери какого-то смазливого хлыща. Теперь она развлекалась с ним на Гавайях, в то время как Рия ютилась где-то на окраине Лос-Анджелеса.

Нет, дочь была не против того, чтобы мать устроила свою личную жизнь. Но только не с мерзавцем, который в первую же ночь проживания в их доме умудрился «перепутать» спальни. Как жалко он оправдывался тогда, застигнутый на месте преступления. Бедная Рия спросонок долго не могла разобраться, отчего кричит на нее мать. А когда поняла, то оскорбилась, собрала нехитрые пожитки и покинула родительский дом, ставший вдруг враждебным и чужим.

Она не стала оправдываться, гордость не позволила просить мать выслушать ее. Та сама должна была во всем разобраться. В конце концов, она же знала Рию с самого детства! Почему поверила этому проходимцу, а не единственной дочери?

Именно этого Рия не могла понять и простить. Потому и ушла в никуда с одной сумкой, личными документами и ста пятьюдесятью долларами в кармане джинсов. Конечно, сто пятьдесят долларов — это лучше, чем ничего, но далеко с ними не уедешь. Рия подумала, подумала и решила податься к бывшей однокласснице, с которой ее связывали приятельские отношения. Она пешком добралась до ветхого бунгало Лоры и рассказала подруге о случившемся.

— Тебе нужно оглядеться, — трезво рассудила Лора. — Поэтому пока поживи у меня. А чтобы не скучать и одновременно приносить пользу, займись-ка косметическим ремонтом дома.

Предложение, по мнению Рии, было стоящим, и она согласилась: и нахлебницей не будет, и нужное дело сделает. Самой Лоре ее присутствие нисколько не помешает. Подруга все равно уезжает с Джерри и его музыкальной группой в трехнедельное турне по побережью.

Какой же надо быть дурой, чтобы ввязаться в подобную авантюру! А, впрочем, был ли у Рии выбор? Нет, не было. Теперь ей придется хвататься за любую работу, чтобы выжить в этом жестком мире, где даже родная мать в один миг может стать чужим человеком. Плохо, что у Рии не было никакой профессии. Все, на что она могла рассчитывать, — место официантки в придорожном кафе.

А что это такое, Рия хорошо представляла: мизерные чаевые и вечные синяки на мягком месте, соленые шутки разбитной шоферни и проходимцев всех мастей. На более приличную работу ее не возьмут из-за отсутствия опыта и рекомендаций.

Правда, Рия слышала, что «Ассоциация поддержки неимущих женщин» помогает таким, как она. Но этот вариант лучше было оставить на крайний случай. Ей хотелось устроиться в жизни самой. А позже подкопить денег на учебу в колледже, получить диплом и претендовать на более высокооплачиваемую работу. Вот только денег у нее совсем не осталось. Дня на два еще хватит, а что потом?

Совершенно расстроившись от этих мыслей, Рия направилась в кухню. При взгляде на плиту сразу становилось ясно, что Лора никогда не готовила дома. Она даже опустила крышку и использовала ее как подставку для разных вещей.

В самом начале ремонта, выгребая из углов кухни накопившийся за много лет мусор, Рия неожиданно нашла плетеную корзину со стружками. Под их слежавшимся верхним слоем обнаружились две темно-зеленые бутылки с горлышками, запечатанными сургучом. Из любопытства Рия взяла одну и, с трудом открыв, хлебнула прямо из бутылки. Вино оказалось терпким и ароматным, и она сделала еще глоток.

Кто спрятал сюда этот божественный напиток? Кто угодно, только не Лора. Вино было французским и, скорее всего, очень дорогим. У подруги никогда не водилось больших денег, да и ее последний приятель не оставил бы без внимания ни один напиток, содержащий хотя бы пару градусов алкоголя.