Лана Капризная - Записки из модного дома

Июль — ничего нового, но зато есть приложение — рейтинг самых модно одетых знаменитостей, также известный как каталог самых дорогих шлюх в городе.

Август — новые модели купальников и босоножек выскребаются из всех бутиков, старые — снимаются в новом ракурсе. Бонус: детское приложение — это единственный раз, когда мы вспоминаем о братьях и сестрах наших меньших. Зато оно хорошо проплачивается московскими бутиками сверхдорогой детской одежды.

Все это перемежается интервью с разнообразными гениями моды, невзначай заехавшими кинозвездами, топ-моделями и прочей модной шушерой. Для культурного антуража упоминаются: открытия выставок, новые книги, кинопремьеры и театральные сенсации. И, разумеется, ни один номер нашего журнала не будет полным без светской хроники.

И каждый раз создание и сдача номера превращаются в Куликовскую битву. Причем мы, глянцевый планктон, отнюдь не на стороне «наших».

— Ну что? Так и будете ахинею нести?! — Лариса вернула цвет волос на исходный, но отнюдь не перестала быть ведьмой.

Редакция, расположившись полукругом перед рабочим столом Ларисы, подобострастно молчала. Сегодня днем с треском и грохотом уволили литредактора, и только за то, что в предварительном варианте верстки Лариса узрела перл: «Филипп Трейси и его свинья».

Ну да, назвал этот сумасшедший шляпник свою собаку Mr. Pig, так необязательно об этом должен знать младший глянцевый персонал! Все равно на заключительном этапе кто-нибудь: Елена, Вера, я или Маринка — отловили бы «блох», как мы это обычно и делаем. А не отловили бы — ну и что? Сколько раз публиковались фотографии Натали Портман с подписью «Кира Найтли»? И наоборот? Катрин Денев путали с Грейс Келли? Герцогиню Виндзорскую называли графиней? А католиков и нуворишей Кеннеди — WASP («белый англосаксонский протестант»)? Ну, никто же не умер от этого? Да, стыдно, да, позор, но можно подумать, что среди наших читательниц найдется хоть одна, которая знает, как расшифровывается WASP. Я вас умоляю! А то, что мы четыре дня сидели до часа ночи, делая и переделывая журнал, хоть кого-нибудь волнует?! Лично я Мадонну с Мэрилином Мэнсоном стала путать…

— Еще раз такое увижу, и вся редакция будет уволена без выходного пособия! — пригрозила Лариса.

А вот это уже по делу. Я покосилась на Веру: она с энтузиазмом пожирала начальство глазами, и в ее взгляде явно читалось желание переложить всю вину на первого подвернувшегося коллегу. Да хоть на редактора новостей культуры! У меня появилось серьезное подозрение, что следующая на очереди — я.

— План! — очень вовремя бросила Лариса.

Все моментально оживились и зашелестели блокнотами. Литредактора, конечно, жалко, но глянцевая жизнь продолжается.

По завершении планерки Вера поманила нас с Маринкой пальцем-сосиской к своему столу:

— Девочки, если еще раз такое случится, нам придется распрощаться! — со знакомыми до боли интонациями произнесла она.

— Вера Игоревна, так мы эту статью даже не видели! — не смогла промолчать Маринка.

Ну и дура. За что сразу же и огребла от непосредственного начальства:

— А не мешало бы! На сумках и прочих безделушках модный журнал не заканчивается. Ты собираешься всю жизнь провести в окружении кожгалантереи? Или будешь работать в команде?

Марина покосилась на меня в поисках поддержки. Я стояла прямо, молчала твердо и преданно смотрела чуть выше правой брови этой жирной коровы. Извини, Марина, каждый сам за себя.

Следующие несколько дней Маринка мешала работать всей редакции. Она торчала за моим плечом, когда я набивала обзор плиссированных юбок. Предлагала Римме интерьеры для съемок (правда, это были интерьеры бутиков, но не суть важно). Внимательно выслушала подробный рассказ Аси о посещении нового SPA и даже дуэтом с ней заламывала руки в особо патетических местах. А затем так же внимательно выслушала рассказ Ульяны о частной вечеринке одного неженатого миллиардера. Предложила ошеломленным и затюканным фоторедакторам вместе отобрать иллюстрации для ближайшего номера. Она дошла до того, что спросила у Всеволода, что такое «Стуруа»? Я думала, что это конец. Но нет, Вера дала отмашку на следующую съемку, и из головы Марины мгновенно вылетело все, кроме ее обожаемой кожгалантереи.

Как известно, статус мужчины измеряется самыми разными вещами: дорогими автомобилями, еще более дорогими часами, нефтяными вышками или близостью к Гаранту Конституции. У женщины тоже могут быть дорогая машина, высокооплачиваемый шофер с внешностью Антонио Бандераса, часы с бриллиантами, но критерий, по которому она будет оценена подругами и недругами, всего один. Точнее, два — сумка и обувь.