Салли Лэннинг: Солнце для двоих

— Знаю, что от меня не может быть никакой пользы, но я все-таки побегу туда, — взволнованно сказала Дебора.

— Тогда и я с тобой, — заявила Камилла. Взявшись за руки, две женщины двинулись к причалу, борясь с сильным встречным ветром. Тем временем пострадавших отнесли в ближайший дом. Через несколько минут на велосипеде подъехал Мартин.

— Пойдем со мной, — позвал он Дебору. — Ты мне можешь понадобиться.

Следующие полчаса надолго запечатлелись в ее памяти. Большое впечатление на нее произвел профессионализм, с которым Мартин моментально поставил диагноз, — гипотермия, или попросту переохлаждение. По его команде принесли бутылки с кипятком и горячий суп. Она взволнованно следила за тем, с какой осторожностью и ловкостью он зашил уродливую рану на бедре сына Уилберта и обработал глубокую царапину на лице Уилберта-старшего.

— Мои руки меня не слушаются, доктор, — запаниковал было тот.

— Не беспокойся. Через некоторое время вернется чувствительность и все наладится, — успокоил его Мартин.

Уилберт облегчённо вздохнул, но его жена, заламывая в отчаянии руки, воскликнула под гул одобрения всех присутствовавших:

— Доктор! Если бы не вы, они оба умерли бы!

— Ну, это уж вы преувеличиваете, — смущаясь, возразил Мартин.

— Нет, не преувеличиваю, — настойчиво повторила та. — Разве в такую штормовую погоду мог бы до нас добраться доктор из соседнего поселка?

Дебора посмотрела на Мартина и, к своему удивлению, впервые увидела на его лице замешательство. Он явно не знал, что возразить.

Полчаса спустя они сидели на кухне в доме Норманов. Приготовленный Рей обед, как всегда, был вкусным. К тому же сегодня они ничего еще не ели, поэтому Мартин моментально проглотил свою порцию и попросил добавки.

Опустошив тарелку, он довольный откинулся на спинку стула со словами:

— Я ел и думал.

— Так вот почему мы ели в такой тишине. — Ламберт многозначительно улыбнулся.

Оглядев всех сидящих за столом, Мартин выдержал эффектную, почти театральную паузу и объявил:

— Я решил остаться в Исландии. Сегодня же позвоню в клинику, где освобождается место врача, и предложу свои услуги.

— Ты отказываешься ехать в Америку? — изумленно воскликнула Дебора.

— Отказываюсь. Завтра же свяжусь с ними, чтобы сообщить об этом.

— Что же заставило тебя так круто поменять свои планы, — удивился Ламберт.

— Боюсь, я не смогу толком объяснить. Наверное, многое. Тут и поездка в Островную бухту. И дорога обратно, когда пришлось вести шхуну, борясь со штормом. И то, что, как выяснилось сегодня днем, я все еще могу быть полезным людям как врач.

Он взглянул на Дебору и, улыбнувшись, добавил:

— Однажды ты сказала, что мое место здесь, в Исландии. Тогда я был слишком упрям, чтобы понять это, но события последних двух недель помогли мне разобраться во многом.

— Раз ты решил остаться, тогда женись на мне, — вдруг раздался в ответ голос Деборы.

Воцарилась напряженная тишина. Рей замерла с поднятой вверх рукой. Ламберт прекратил жевать. Мартин с преувеличенной осторожностью положил ложку на стол.

— Что ты сказала?

Дебора как заезженная пластинка повторила те же слова с такой же интонацией:

— Коль скоро Мартин решил не уезжать из Исландии, он мог бы на мне жениться и тогда я как его законная жена тоже смогу здесь остаться. Согласно закону об иммиграции, это простейший путь к получению права на проживание в стране.

— Ах вот как! Ты решила использовать меня в своих личных целях? — возмутился Мартин.

— Пускай это будет не настоящая женитьба, а только лишь обручение, — растерялась Дебора.

Сидевший напротив нее Мартин наклонился над столом и гневно забарабанил пальцами о край.

— Нет, ты вот что мне скажи: ты меня любишь?

— Мартин! Опять мы выясняем отношения при свидетелях, — попыталась уйти от ответа Дебора.

— Нет, ты ответь.

— Кажется, не люблю… А вообще я и сама не знаю.

Мартин резко откинулся на стуле, ножки которого заскрипели об пол.

— Тогда ты удивишься тому, что я тебе сейчас скажу: так вот, что касается меня, то я в тебя влюблен.

— Ты никогда не говорил мне об этом.

— Теперь говорю.

— Почему же ты не сделал это признание в ту ночь, когда мы остались вдвоем в палатке? Когда ты держал меня в своих объятиях, и мы впервые соединились как мужчина и женщина? — Дебора не осмелилась сказать это вслух при Норманах, но так красноречиво посмотрела на Мартина, что он все понял без слов.