Энн Макалистер: Свадебная карусель

Не будь дурой , резко приказала себе Энни, когда Ник с Дайаной обменялись кольцами. Ты этого не хочешь. Совсем не хочешь .

Если бы хотела, не отказала бы Джареду два года назад.

Сама мысль о том, что брак с ним был вполне реален, заставила ее вздрогнуть. Это был бы конец всему. К чему все устремления, цели и жертвы, ей пришлось бы отказаться от честолюбивых планов во имя супружеского счастья.

Ни за что, подумала она тогда и повторила это сейчас. Брак прекрасен для некоторых людей. Людей, подобных Дайане, Дайане с сияющими в присутствии Ника глазами, расцветающей от одного его прикосновения, Дайане, еще более живой и веселой, когда ее избранник рядом. Для Ника, который женится по любви, а не по расчету, который стал более целеустремленным и уверенным в себе после того, как обручился с Дайаной. Для людей милых и любящих, а вовсе не для таких, как она с Джаредом: деятельных, излишне темпераментных или упрямых.

Есть порода людей, которым не следует жениться.

— Отныне объявляю вас мужем и женой, — провозгласил священник, любуясь новобрачными. Затем посмотрел на Ника. — Можете поцеловать невесту.

Энни с восторгом следила за тем, как Ник прильнул к губам Дайаны. Это был не сценический холодный поцелуй, не заученное вялое движение. Нет, Ник Гранателли открыто заявлял всему миру, что он — счастливейший человек, потому что Дайана Бауэр стала наконец его женой.

Энни целовали при подобных обстоятельствах сто девятнадцать раз. Но ни один из ее пяти женихов не целовал ее с той страстью, которую не скрывал и не мог скрыть Ник.

У нее засосало под ложечкой, но она торопливо подавила это ощущение. Брак — это не только поцелуи, напомнила она себе.

Но когда органист заиграл снова, Энни решила, что настоящая свадебная церемония намного интереснее, чем сыгранная на сцене.

— Улыбнись для семейной фотографии, — прошептал Джаред ей на ухо, подхватывая ее под руку, когда процессия направилась к выходу из церкви.

И едва лицо Энни из изумленного сделалось ослепительно улыбающимся, Джаред наклонился и в блеске фотовспышки звонко поцеловал ее.

Это подобно прогулке по минному полю. Неосторожный шаг — и ты пропал. В толпе раздалось сдерживаемое хихиканье и несколько приглушенных стонов.

Возможно, один из них — ее собственный, мелькнуло в голове Энни. Для чего бы Джаред ни затеял эту шалость, успеха он достиг.

Полная неожиданность поцелуя совершенно ошеломила ее. Мысли путались, губы горели, предательские воспоминания, от которых невозможно избавиться, захлестнули ее, и Энни ответила на поцелуй.

После этого Джаред слегка отступил и подмигнул ей, словно этот поцелуй значил для него не больше, чем сто девятнадцать свадебных поцелуев для нее.

— Хорошо сыграно, — произнес он.

И с этими словами торжественно повел разъяренную Энни через храм.

Благоразумие подсказывало, что ему следовало быть достойным шафером, вести себя как джентльмену, охладить свой пыл. Одним словом, подождать.

Хорошо, что он никогда не был джентльменом, подумал Джаред.

Он по-прежнему ощущал вкус и мягкость ее губ, тот почти неуловимый пряный аромат, который всегда исходил от Энни. И хотя воспоминания тотчас унесли его на два года назад, они ничего не значили по сравнению с настоящим.

Он слышал в стороне звуки фотовспышек, но ему не было до них дела. Пусть их будет хоть миллион. Главное — он поцеловал Энни!

Всего один раз? Ну, для начала неплохо, с улыбкой подумал он. Потом обязательно будут другие, нежные или страстные, потому что, несмотря на свою напряженность и кажущуюся отдаленность, она все же ответила ему.

— Джа-ред, зачем ты это сделал? — проговорила Энни сквозь зубы, но он притворился, что не услышал, все еще радуясь своему открытию, улыбаясь фотографам, подмигивая строившим глазки девочкам.

Пусть дуется. Пусть злится. Если она не забыла его за два года, то вернется. Как глупо с его стороны было упустить два года! Ему следовало вернуться раньше и переубедить ее.

Что же, это не поздно сделать и сейчас. К вечеру, он уже не сомневался, сбудется желание его сердца.

Когда они достигли притвора храма, Энни резко отдернула руку.

Джаред поймал ее и улыбнулся.

— Мне нужно вернуться в храм за одной из престарелых тетушек.

— Ради Бога, — холодно произнесла Энни.

— Не убегай. Я вернусь. Нам нужно поговорить.

— Нам не о чем говорить, — равнодушно сказала Энни.

Но Джаред знал лучше.