Владимир Витвицкий: Охота на компрачикоса

Ну, мы так друг на друга поглазели, поудивлялись, но автомат далеко прятать не стали — и снова за коробки. Вдруг слышим — опять рычание, жуткое, громкое уже. Видим — псина из-за бугра появляется, голова сначала, тело, и к нам. Мичман коробку бросил, за автомат сразу же, и в лоб ей — бах, бах! Два выстрела. Ее опять пулями, как пинками, обратно вниз сбросило. Мы такие стоим, друг на друга уставились, он автомат уже из рук не выпускает, ждем чего-то, застыли. А оттуда, снизу, снова — рррааа! И топот! Земля, блин, трясется! Мы как ломанулись в дом, быстрее звука собственного пука, чуть из штанов, пардон, не повыскакивали. Никогда в жизни я так быстро не бегал!

А на окнах ставни — там ветра зимой, а особенно по весне очень сильные, стекла просто выбивает. Все ветра да снега, все по-честному. Но дверь открыта — мы же туда ящики таскаем. Как влетели — не помню, помню — что вот мы перед дверью, а потом раз — и мы внутри, и дверь на засове. У меня от страха чуть ли не полные штаны, ставни закрыты, с солнца не видно ничего.

Вдруг в дверь с той стороны — бабах! Нам показалось — дом покосился. Зверюга внутрь ломится, съесть нас хочет! Нас от двери как взрывной волной отбросило. Мичман в автомат вцепился, на автоматический перещелкнул, а у меня яйца, мильпардон, так вжались — дышать мешают. Я же точно видел все три попадания! А дверь — ходуном, а рычание — не передать! Собака баскервилей отдыхает. Но потом от двери отошла, вокруг дома еще потопала — а мы это, прикинь, изнутри слушали, и затихла.

А мы в доме еще долго сидели — страшно. Но в конце концов дверь приоткрыли и выглянули. Мать честная… все крыльцо в кровище, и вокруг тоже набрызгано, а зверюга лежит, недалеко так, и вроде мертвая уже.

Слушай, тезка, в жизни я такого страха не испытывал! Я ее палкой лыжной тыкаю, а мичман ее на мушке держит, представляешь картинку? Такой вот сверхъестественный случай. А главное — все три пули прошли. Первая ей бок пробила, насквозь — дыра с той стороны со стакан была, а из двух других одна в грудь попала, а вторая ей челюсть оторвала, нижнюю. Так что съесть она нас уже не смогла б, даже если б достала, но перетрусили мы — насмерть!

— Да, жутко интересная история, — согласительно кивнул Алексей. — А правду говорят, что если вывезти новоземельскую лайку на большую землю, то она обязательно помрет, не выдержит благоприятных условий жизни?

— С собой многие забирали, привыкаешь же к ним, но слышал я, что приживаются они и в самом деле, плохо. Бомжи, говорят, тоже от бани мрут. Так что если не на севере, то долго не живут. Да и живность всякую едят — не отучишь.

— Они большие, на лаек совсем не похожи, — решила поучаствовать в разговоре Света.

— Ты же видел обыкновенных лаек, у вас-то они есть? Или по телеку покажут, хаски там или самоедов, выращивают их где-то за границей. Там, где снега нет! Или в Москве. Небольшие собачонки, правда? А охотничья еще меньше — что ей белку облаять? Но там же — слоны, буцефалы шерстистые.

— Они на медведей больше похожи, — опять поучаствовала Света.

— Есть такой закон природы, — теперь решил поумничать и Алексей, — что чем дальше на север, тем больше размерчик. К примеру: уссурийский тигр больше чем бенгальский, а русский медведь больше чем кавказский.

— Мамонт больше чем слон, — вставила верную женскую мысль Света.

— Да, — согласился и с этой мыслью Алексей.

— Может быть, — задумался о законах природы тезка. — Там такие псы бывают, ничуть не меньше сенбернара, а ты видел, как эти сенбернары ходят? Вот-вот развалятся, и глаза, как у алкашей. А наши… крепкие, лобастые. Был у нас пес по кличке Пират, рыжий, одноухий, весь в шрамах. Так он один мог белого медведя держать. Бегает вокруг и за задницу кусает. Я вот подумал — а не подарить ли миру новую породу, "островная лайка" называется? Так получается, что это единственная собака, живущая в естественных условиях.

— Кроме динго, — поддержала селекционную мысль мужа Света.

— Ну, вы решайте, пока, — Алексей встал из-за стола, — а я пойду, организую новую кружечку, и затем мы подумаем о родословной. Если, конечно, не соберемся вброд перейти Куру. Света, ты не против?

Она кивнула, соглашаясь и с новой кружкой и с форсированной Курой. И в самом деле, о чем же еще говорить простым полярникам теплой ночью на Кавказе? Конечно же, о севере. А на севере? Конечно же, о юге и о голубом, а не свинцовом море. А на работе? Конечно же, о женщинах. А с женщиной? Конечно же, о работе, с упоением выдавая секретнейшие "тэ-тэ-ха" последнего, наисовременнейшего танка или самолета. Тем временем добрый пес — причина случайной темы, все так же тыкается влажным носом в незнакомые колени.