Мэгги Кокс - Девушка из «Обители снов»

Лиаден обернулась и посмотрела на Джекоба. Она не ослышалась? Он в самом деле сказал «пожалуйста» и «спасибо»? Во всяком случае, с завтраком она не провалилась, все прекрасно приготовила. Тосты были теплыми, а кофе крепким, как ему нравилось.

— Хорошо.

— И, Лиаден?

— Да? — Она застыла, услышав вдруг свое имя.

— Найдите Джорджа Феррерса, моего главного садовника. Скажите ему, что я хочу с ним встретиться ровно в девять.

— Но где я буду?..

Он ушел раньше, чем она успела закончить вопрос. Лиаден посмотрела в окно, и у нее вдруг защемило сердце. Как ей не хватало теплой обстановки «Мунбимса» — очаровательной маленькой лавки, где она работала последние три года. Совершенно очевидно, что работа у Адриана Джекобса не принесет ей такой радости.

Закутавшись в длинное твидовое пальто и обмотав вокруг шеи оранжевый мохеровый шарф, Лиаден вышла в сад. Она вдохнула свежий утренний воздух и пошла искать Джорджа Феррерса.

Открыв дверь первого строения, она увидела высокого пожилого мужчину в высоких сапогах, толстом свитере и овечьем полушубке. Он набирал землю в огромный глиняный горшок.

— Алло, — позвала его Лиаден. Он сдвинул шапку на затылок и молча ждал, когда она подойдет. — Вы, должно быть, Джордж, — улыбнулась Лиаден. У него было доброе лицо, располагавшее к доверию. — Я Лиаден Ива, новая экономка мистера Джекобса.

— Кажется, дела здесь принимают интересный оборот, — заинтересованно прорычал у нее за спиной мужской голос.

Голос принадлежал высокому, красивому, черноволосому молодому человеку. В мочке уха у него сверкала алмазная сережка. Неряшливые джинсы еле держались на поясе. Лиаден с раздражением отметила его нарочитое самодовольство. Видимо, этот тип воображал себя подарком бога.

— Кто вы?

— Стивен. Стивен Феррерс. Джордж — мой папа.

Лиаден намеренно перевела взгляд на пожилого мужчину. Она заметила вспышку неодобрения в его светло-голубых глазах. Ему явно не понравилось поведение сына.

— Чем могу быть полезен, мисс Ива?

— Мистер Джекобс хотел бы видеть вас ровно в девять часов.

— Думаю, речь пойдет о снеге, который надо отбросить от черного хода. Стивен пришел сюда как раз для того, чтобы выполнить эту работу, верно, сын?

— После того, как закончу сотню других ненужных дел, какими мне приказано заняться. — Стивен не потрудился скрыть раздражение. Он нагло изучал фигуру Лиаден, не делая из этого секрета. Такое поведение привело ее в ярость. Подавив негодование, она решила вернуться в дом. Что-то в Стивене Феррерсе раздражало ее. В будущем она постарается ограничить контакты с ним.

— Ему бы только погонять рабов, нашему мистеру Джекобсу. Не позволяйте ему наваливать на вас всю домашнюю работу, мисс Ива. Ваши хорошенькие ручки предназначены для более тонких занятий, чем таскать по дому пылесос.

Если учесть, что ее руки были в ярко-оранжевых перчатках, Лиаден не представляла, как он мог судить о них. Самоуверенность молодого человека вызывала досаду. Ведь он впервые увидел ее несколько секунд назад и уже позволяет себе давать советы. Похоже, и у Джорджа терпение имело границы.

— Хватит, Стивен! — оборвал он сына. — Ты забыл, кто здесь платит тебе зарплату? Ты должен с уважением относиться к мистеру Джекобсу и ко всем, кто работает у него. Слышишь? — Повернувшись к Лиаден, он почесал голову под шапкой и озабоченно переступил с ноги на ногу. — Прошу прощения, мисс Ива, за поведение сына. Он не хотел сказать ничего плохого, но его иногда заносит. Пожалуйста, не обижайтесь на него.

— Не буду, мистер Феррерс. — Лиаден успокаивающе улыбнулась ему. — Ну... мне пора вернуться в дом. Там есть работа.

— Еще увидимся, мисс Ива, — с ухмылкой произнес Стивен Феррерс. Ей захотелось стереть эту ухмылку пощечиной. Она отвернулась и поспешила оставить садовый домик.

— Входите и побыстрей заканчивайте!

От напряжения у нее сгибалась спина, чесались ладони. Она толкнула дверь и вошла в кабинет с подносом сэндвичей и кофе, которые принесла Адриану. Если Лиаден надеялась, что шикарный завтрак, который она приготовила, растопит его суровость, ее ждало разочарование. Его лицо по-прежнему оставалось хмурым. А она так старалась. Хлеб нарезала идеальными треугольниками, украсила сэндвичи веточками петрушки и ломтиками помидоров. Но он едва ли замечал ее присутствие, слишком занятый бумагами, разбросанными по письменному столу.

— Поставьте поднос на рояль, — гаркнул он и продолжал писать, будто она уже ушла.