Эдриан Маршалл - Рыжее солнце любви

Коротко пересказав Стелле историю о том, как офицер полиции, детектив, писатель и журналист устроили заговор против сержанта Бригглса, Дрю поинтересовался, не против ли она, если к ней в дом заглянет еще и пресса.

— Обожаю журналистов, — неожиданно обрадовалась Стелла. — Я всегда вешаю свое белье на видное место, но до сих пор не нашлось ни одного человека, способного в нем порыться. Надеюсь, твой Джозеф Кармайкл из числа последних.

— Уверен, Джози тебе понравится, — улыбнулся Дрю.

Он вызвал такси, помог Стелле закинуть чемоданы в багажник и, добравшись до дома, сразу же позвонил Лиси. Ему показалось, что ее взволновал приезд Стеллы, но он тут же выяснил почему: миссис Элистер никак не могла сегодня остаться с Алли — ведь к ней приехали собственные внуки. Соседка Лиси была занята новым бойфрендом, а Констанция Донелли, которая с удовольствием принимала у себя непоседливого мальчишку, как назло отправилась в гости к одной из своих подруг. Лиси уже готова была смириться с тем, что Алли устроит дома очередную гангстерскую разборку с вишневым вареньем, но Дрю предложил ей взять мальчика с собой.

Лиси не хотела доставлять Стелле дополнительные хлопоты, но Дрю уверил ее, что та наверняка не будет возражать, если их вечер оживит такой забавный мальчишка.

— О, ты льстишь моему брату.

В ее голосе Дрю почудилась улыбка, и он положил трубку со странным чувством, словно впервые сказал кому-то что-то по-настоящему хорошее и утешительное. Он поймал себя на мысли, что редко решал чьи-то проблемы, а теперь, разрешив пусть и мелкую, но все же затруднительную ситуацию, Дрю чувствовал себя почти что героем. И что самое приятное, эту маленькую помощь он оказал девушке, которая так редко в ней нуждалась.

— Может быть, она уснула с дороги? — Лиси смахнула кроссовкой осколок керамической плитки, бог знает каким образом угодивший на крыльцо, и покосилась на Дрю, освещенного фонарем, висевшим над крыльцом дома Стеллы Линдсей. — Может, не стоит ее будить?

— И это говорит мне полицейский, — вздохнул Дрю, который уже в третий раз нажимал на кнопку звонка. — Нет уж, раз она позвала нас в гости, то пусть просыпается.

— А если она куда-нибудь ушла? — предположил Кармайкл.

— Нет, вряд ли, — покачала головой Лиси, рассматривая маленькие фонарики, подсвечивающие узкую каменную дорожку, ведущую к крыльцу. — А если и так, то с ее стороны это верх неприличия.

— Стелла не очень-то пунктуальна, — пробормотал Дрю, отрывая палец, уже почти прилепившийся к кнопке звонка, — но такого и я от нее не ожидал… О, кажется, я слышу шаги.

Дрю не ошибся. Дверь действительно немного приоткрылась, и из-за нее выглянуло нечто, лишь отдаленно напоминавшее Стеллу Линдсей.

На пороге стояла женщина, закутанная в длинный шелковый халат, расшитый золотыми драконами. Темные волосы были сколоты на затылке, а на лице толстенным слоем лежало нечто, по цвету напоминавшее плод авокадо.

— Боже мой, — испуганно прикрыв рот, пробормотало космическое существо. — Неужели уже семь? Я, кажется, перепутала время. Думала, у меня в запасе еще целый час. Мне нечего сказать в свою защиту, и я могу оправдаться только тем, что успела накрыть на стол. — Стелла распахнула дверь и жестом пригласила изумленных гостей войти в дом. — Не стойте на пороге, иначе я окончательно почувствую себя преступницей. Да, я не знала, что старость наступает так рано и склероз может подкрасться еще до сорока. Не пугайся, Алли, — помахала она мальчику, — эту страшную тетю в нелепой одежде ты уже видел, правда тогда она выглядела куда более привлекательной.

Лиси смотрела на Стеллу почти с восхищением. С восхищением, потому что сама не смогла бы сохранить самообладание и чувство юмора в такой дурацкой ситуации. Почти — потому что с не меньшим восхищением на нее смотрели другие глаза. Глаза Дрю.

Стелла еще раз извинилась и взмахами своих широких крыльев-рукавов направила гостей к предусмотрительно накрытому столу. Стол был маленьким, довольно скромным, но изящным. Лиси, не избалованная деликатесами, сразу обратила внимание на дорогой сыр с плесенью, безупречно розовую мясную нарезку, блюдо с обжаренными тигровыми креветками и две большие красивые бутылки с гранатово-красным содержимым. Все это было аккуратно расставлено на столе, устланном шелковой скатертью фисташкового цвета.

Еще один повод для восхищения. Лиси с тоской покосилась на Дрю, для которого все это аристократическое изящество наверняка было наполнено особенным смыслом. Глупо было даже сравнивать роскошную обстановку, в которой жила одинокая и несчастная Стелла, с той, в которой обитала Лиси. Она вспомнила слова писателя о честной бедности и горько усмехнулась про себя. Меньше всего, любуясь всем этим великолепием, Дрю думает о честной бедности. Да и о самой Лиси тоже.