Рэчел Стайгер - Любимая моя

— Эта своего не упустит, — заметила миссис Кросби, перехватив взгляд девушки. — Явилась сегодня с утра пораньше, будто она здесь хозяйка, велела мне поднять мистера Райленда с постели.

Барбара быстро отвернулась, но женщина заметила предательский румянец на щеках гостьи.

— Бог мой… Ты спала с ним…

— Миссис Кросби…

— А я-то думаю, с чего бы тебе оставаться здесь на ночь? Даже удивилась, когда хозяин сказал, что ты здесь, но решила, что тебе просто не хочется проводить ночь в пустом доме.

— Миссис Кросби, не надо… — смущенно залепетала Бэб, но, увидев на добродушном лице немолодой женщины искреннюю заботу и участие, словно маленькая девочка уткнулась ей в плечо и расплакалась.

— Знаю, что это не мое дело, но смотри, девочка, не влюбляйся в него. В нем нет постоянства, степенности. Такой человек не может быть хорошим мужем. Сколько раз за тринадцать лет, что мы у него служим, нам пришлось переезжать! То в Лондон, то в Женеву, то в Париж. Удивительно, как он еще не решил за четыре года расстаться с Мэйбриджем.

У Лоренса так и не появилось настоящего дома, размышляла девушка, слушая миссис Кросби. Нет, дома-то у него были, но воспринимал он их просто как место, где можно спать и есть, но не как семейную крепость, не как очаг. Этот человек не в состоянии испытывать к чему-либо и к кому-либо постоянную привязанность. Он — перекати-поле.

— А вам не надоели эти переезды? — спросила Бэб.

— Нет, мы с Джереми привыкли. Да в этом есть и положительная сторона: видишь мир, не скучаешь, да и работа неплохая. Мы знали и худшие времена.

Может, и для Лоренса постоянные переезды — просто способ избавиться от тоски. Видно, он нуждается в смене впечатлений, общении с новыми людьми, чтобы избежать однообразия. Быть может, однажды…

Между тем в поле зрения опять оказались Дора и Райленд. Бэб понимала, что сплетничать с прислугой о хозяине — последнее дело, но… почему бы нет? Ей необходимо разузнать о нем побольше.

— Лоренс сказал, что они с Дорой вместе жили, — как бы невзначай забросила удочку Барбара.

— Разве? — удивленно вскинула брови миссис Кросби. — Может быть, когда я у него еще не работала. — Женщина вздохнула, видимо, ей не очень-то хотелось продолжать тему. — Но эта особа периодически появлялась в его жизни. Заезжала к нему. Похоже, это единственная из женщин, которая что-то для него значит, — добавила она неохотно. — Я не могу понять почему, но…

В этот момент стеклянные двери раскрылись и разговор прервался. Опустив взгляд в тарелку, Бэб из-под опущенных ресниц наблюдала за Лоренсом. Он даже не взглянул в ее сторону.

— Миссис Кросби, простите, но я передумал обедать дома, — вежливо обратился он к прислуге и тут же улыбнулся стоящей рядом даме: — Я должен сделать несколько звонков, Дора, и после этого буду в полном твоем распоряжении. Кофе?

— Да, пожалуйста.

Лоренс направился в кабинет и уже возле дверей вновь обратился к экономке:

— Вы не могли бы попросить Джереми подбросить Барбару на станцию, как только она закончит завтрак?

Что? Бэб едва не подавилась. Он говорил о ней так, будто речь идет не о человеке, а о случайно забытом чемодане, который надо побыстрее свезти в бюро находок.

Лоренс наконец посмотрел прямо на гостью. Глаза его были холодны как лед. Вынув из кармана джинсов пачку банкнот, он положил их перед ней на стол.

— Вот деньги на проезд.

С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.

В гробовом молчании Барбара медленно принялась за еду. С болезненной остротой она чувствовала, что две пары глаз — одни с сочувствием, другие с насмешкой — устремлены на нее. Обе женщины ждали ее реакции. Шоу не будет, не дождетесь, решила Бэб. Лицо ее оставалось совершенно бесстрастным, девушка не сделала ни одного лишнего жеста.

— Принесите мне кофе в гостиную, — бросила Дора. — И воскресную газету.

— Будет исполнено, мадам, — буркнула под нос экономка, когда дверь за визитершей закрылась. Повернувшись к Барбаре, женщина взглянула на стол с завтраком.

— Боюсь, что яичницу и тосты мне придется пропустить, — попробовала улыбнуться Барбара, но губы ее не слушались.

Миссис Кросби кивнула и тихо вышла.

Бэб пригубила кофе. Лучше бы чувствовать злость, но злости не было. Одна пустота в душе, словно ее выпотрошили.

Девушка знала, что ни она, ни прошедшая ночь ничего не значат для Лоренса. Но зачем этот грубый жест? Зачем на людях так унижать ее, давая понять, что она в этом доме случайный гость? Сделав большой глоток, Барбара почувствовала, как разливается по телу тепло.