— Я охотнее бы выпорол тебя, — проворчал он и достал из буфета чашки и банку концентрированного молока. — Ну-ка, займись лучше чем-нибудь полезным.
Она поспешно принялась помогать ему. Разложив съестные припасы из кладовой Робина на старой скатерти, заговорщики сели за стол и серьезно переглянулись.
— Что ж, — наконец сказал Робин, — я не дал бы и цента за твой план. Все же, пожалуй, он мог бы сработать, хоть я и не представляю себе, каким образом.
— Он сработает, потому что все произошло в последнюю минуту. Подготовка экспедиции шла несколько месяцев. Они специально рассчитывали оставить несколько дней, чтобы заняться своими делами перед отъездом. Вот отец и договорился насчет этого курса лекций в Эдинбурге, а Фэрфакс собирается куда-то уезжать.
— Слава Богу, что он уезжает, — поморщился Робин. — Он довольно бесцеремонно разговаривает по телефону. Представляю, как он будет звонить отцу, чтобы справиться у него, кто такой Виктор Эллис.
— Я думаю, он обязательно позвонит. Ему же не приходилось работать с Виком. А отец уже видел его в деле.
— Твое счастье, что профессор тоже не знает его, — Робин ухмыльнулся. — Я боялся, он обо всем догадается, когда я говорил с ним сегодня утром, но все обошлось. Однако тебе нужна справка о прививках и еще…
— Уже есть, — перебила она его. — О чем еще говорили сегодня на совещании?
— Виза, паспорт, отправление тридцать первого — все это уже готово, сестренка. Тебе не придется ехать с отцом. Ты поедешь вперед, тебе поручено перегнать лендровер, так что будешь скитаться с ним одна по забытым Богом дорогам. А затем, — тут Робин потер руки с довольным видом, — ты встретишь их в Закирии и отвезешь на место раскопок. Если решишься зайти так далеко.
— Почему это я не решусь?
Однако не смотря на свой дерзко-самоуверенный вид, Вики начинала колебаться. Оживление, которое поддерживало ее силы несколько последних дней, испарилось, и она в первый раз увидела свои действия в свете холодного и трезвого рассудка.
Робин наблюдал за сменой выражений на ее лице.
— Слишком много людей придется обманывать. Прежде всего, отец очень удивится, когда ты не придешь провожать его в аэропорт. Далее, твой билет будет выписан на имя Вика. Ты отдаешь себе в этом отчет? Если конечно, ты не захочешь лететь за свой счет. Но в этом случае я могу считать, что я разорен, — по ее испуганному взгляду он понял, что эта мысль еще ни разу не приходила ей в голову. — И все потому, что ты не можешь примириться с отставкой, которую дал тебе этот Фэрфакс. Имеет ли смысл затевать все это, Вики?
— Имеет, — произнесла она тихим голосом. — После того, как я зашла так далеко, я не собираюсь останавливаться на полпути. Что бы там ни случилось — спасибо тебе за помощь.
— Помощь, которая доставит тебе одни неприятности. Слава Богу, что я буду за две тысячи миль от всего этого, — он поднялся на ноги и прислонился к каминной полке. — Но на два момента я бы хотел посмотреть своими глазами.
Она вскинула брови в недоумении.
— Я бы хотел видеть его лицо, когда он обнаружит, что вместо мужчины ему подсунули девушку, и твое, когда он отправит тебя обратно первым же самолетом.
Насвистывая, он помог ей надеть куртку и вышел проводить ее до автобусной остановки. После того, как закрылись двери и автобус тронулся, его фигура быстро исчезла из виду. Она с отсутствующим видом заплатила за билет; внутри нее быстро прорастали семена сомнений, посеянные Робином. А что, если Грант Фэрфакс действительно отошлет ее назад? Вспоминая его холодный жесткий голос, она внезапно поняла, что он сделает это без всяких сожалений. Она с грустью вынуждена была признать, что все препятствия, которые она уже преодолела, были лишь кочками в сравнении с той горой, которая грозила ей впереди.
Вики решительно протерла запотевшее стекло. Что бы там ни было, она пройдет через все.
Вики затушила очередную сигарету. Несмотря на жару, стоявшую в маленькой душной комнате, ее пальцы были холодны, как лед. Двум последним дням, казалось не будет конца. Это были два дня, которые она провела в Закирии, последнем поселении, лежавшем на пути экспедиции к месту своего назначения, ожидая прибытия отца, профессора Элвиса и человека, встречи с которым она особенно боялась. Два дня возрастающего напряжения и навязчивого искушения бросить все, пока не поздно, и вернуться в Англию.
В конце концов, последняя и наиболее отчаянная часть ее плана была разработана Робином.
Читать дальше