Лайза Хоган - Во имя любви

Проспать столько времени не удастся, значит, придется поддерживать беседу. Алекс поморщился — давала себя знать головная боль. Некогда он получил удар по шлему — это произошло в битве примерно через месяц после встречи с Барнабе — и теперь страдал сильнейшими болями. От них помогал только аспирин, который Алекс с момента появления этого лекарства глотал горстями. Он и теперь вытащил из кармана зеленый пузырек и вытряхнул из него сразу несколько таблеток. Спать, пожалуй, тоже нельзя: давным-давно на турнире он упал с коня, сломал нос и теперь храпел во сне. Не стоило терзать слух принцессы столь неблагозвучными звуками.

Фелиса уже расположилась в кресле перед полированным откидным столиком, скрестив свои длинные ноги. Алекс понял, что ему предстоит сидеть либо рядом с ней, либо напротив. Он предпочел бы второе. Перед принцессой лежала книга в твердой обложке «История Капетингов и их времени», том второй. Рядом стоял пустой бокал.

На этот раз Фелиса была одета в брючный костюм, чей синий цвет подчеркивал золотистый оттенок волос. Светловолосые редко встречались в Леонском королевстве, особенно среди членов королевского дома. Должно быть, в Фелисе сказалась кровь датской принцессы, которую в четырнадцатом веке взял в жены наследный принц. Однако тонкие черты лица, идеально черные брови и оливково-смуглая кожа выдавали в ней представительницу средиземноморской страны.

Несмотря на ранний час, принцесса выглядела идеально. Легкий макияж, новая прическа — волосы собраны в пучок, только две вьющиеся пряди свободно спускаются вдоль лица. Любой фотограф мог бы сейчас «щелкнуть» ее для конкурса на официальный портрет — и выйти победителем.

Она положила на стол большой бумажный пакет и принялась вынимать из него книги. Алекс не собирался подглядывать, но поневоле заметил, что это детские издания, яркие и дорогие, некоторые на английском, остальные на каталонском языке, на котором говорили в Леоне. Принцесса извлекла из пакета также несколько ярких открыток и начала на них что-то писать.

Не желая мешать, Алекс отступил в сторону. Однако теперь он стоял у нее за плечом и видел, как она написала фломастером имена Гисабель и Педро. Кто бы это могли быть?

Принцесса, похоже, уловила движение у себя за спиной и обернулась к Алексу с улыбкой.

— Простите, что не сразу уделила вам внимание, мистер Вуд. Я тут разбираю подарки для моих племянников. Знаете, у меня их двое, девочка и мальчик. Это дети моего брата Маннеса. Возможно, вы слышали печальную историю о смерти его жены.

Алекс вспомнил, что действительно недавно читал в одной журнальной статье, что супруга принца Маннеса, сеньора Хелена скончалась не более полугода назад, оставив сиротами двоих детей. Теперь о них заботилась Фелиса, стараясь по мере сил заменить им мать. Кроме того, как говорилось в статье, она старалась поддерживать и своего брата, который, овдовев, впал в глубокую депрессию.

Принцесса закончила писать и снова убрала книги и открытки в пакет. Она слегка улыбалась, очевидно вспоминая детей, которым предназначались подарки. Любовь к ним была так явно написана на ее лице, что Алекс даже постеснялся смотреть ей в глаза — будто бы боялся случайно увидеть то, что не предназначено для посторонних. К своему удивлению, он ощутил внезапный прилив ревности к незнакомым ему людям — принцу Маннесу и его детям. У самого Алекса последние семь веков не было близкого и любящего человека, который бы заботился о нем и делал подарки.

Фелиса перевязала пакет красивой лентой и отложила в сторону, после чего переключила все внимание на гостя, предложив сесть напротив нее. И только тут он осознал, что возможность вынужденного общения с людьми — не главная из проблем, ожидающих его в будущем.

Как давно он в последний раз оставался наедине с существом противоположного пола, да еще с молодой и красивой женщиной, у которой острый ум и золотое сердце? А ведь именно с ней ему предстояло провести не менее восьми часов в салоне самолета!

Алекс заставил себя не разглядывать принцессу, вместо этого он уставился в иллюминатор. На взлетной полосе собралась небольшая толпа, привлеченная королевским гербом на борту самолета. Они явно надеялись увидеть кого-нибудь из королевской семьи. Кто-то заметил в иллюминаторе лицо Алекса и указал остальным, которые возбужденно замахали руками, очевидно приняв его за короля или кого-то из принцев. Он поспешно отодвинулся в глубь салона.