Алина Кускова: Ловушка для влюбленной Снегурочки

– Хватит вам сказки рассказывать! – Тамара юркнула деду под руку и прошмыгнула в магазин.

– Спешит к тебе твой царь, очень спешит! – Дед Мороз стукнул посохом, и за Тамарой в магазин понесся рой снежинок. – Только сам пока об этом не догадывается.

Тамара пробралась к корзинкам, которые разбирали на лету, и двинулась через многочисленные полки с продуктами. Сегодня в поликлинике она получила деньги, так что могла позволить себе пригласить к дочке Снегурочку и купить деликатесы. Иван Дмитриевич сказал, что любит сырокопченую колбасу… Тамара остановилась возле колбасного отдела. А любит ли она Ивана Дмитриевича? Какое странное сочетание – любовь и колбаса. Почему она должна его обязательно любить? Она хорошо относится к нему как к человеку. Как он хоть целуется? Как Борька, страстно и порывисто? Нет, Иван Дмитриевич мужчина во всех отношениях положительный, сдержанный и… Очень сдержанный.

– «Московской», полкило, пожалуйста.

Назад она шла медленнее. Мысли вернулись к нынешнему кавалеру. Ей скоро тридцать, пора стать чьей-то женой, родить Олеське братика или сестричку. Так почему для этого не подходит Иван? А кто сказал, что он не подходит? Ей же решать, а не кому-то. Внезапно захотелось, чтобы пришел Борис и увидел ее с Иваном. Нет, пусть не приходит, так будет лучше. Нужно ему позвонить и попросить, чтобы не приходил. Тамара остановилась и достала из сумки мобильный телефон: «Абонент вне зоны доступа».

– Вот так всегда, – вздохнула Тамара. – Он всегда недоступен! – И от души наговорила ему на автоответчик гадостей.

Прохожие с удивлением обходили стоявшую посреди улицы симпатичную дамочку в стильном, слегка поношенном пальто, ревущую белугой и изрыгающую из себя проклятия какому-то «гаду Борьке». Одна старушка попыталась ее успокоить, но Тамара лишь отмахнулась, вытерла слезы и убрала телефон. Старушка отошла от нее, укоризненно качая головой, но ни она, ни Тамара не заметили, как из белоснежного лимузина, припаркованного рядом, раздался стук посоха, и телефон ответил на него согласным зуммером. А Тамара замотала шарф вокруг шеи и побежала домой, упрекая себя за излишнюю чувствительность.

Слабая снежная поземка поднялась над землей, но тут же податливо опустилась под колеса лимузина. Разгулявшийся морозный ветерок тоже притих, словно в ожидании чуда. Яркая звездочка, формой напоминающая снежинку, сорвалась и упала в раскрытое окошко машины, оставив в небе за собой легкий свет. И послышался добрый смех старого волшебника.

– А я что? Я ничего. Смешные они, люди. Сами не знают, чего хотят, и не верят в чудо. Не верят в чудо! До чего довела всеобщая компьютеризация? Ай-ай-ай. Непорядок. Приказываю – чудесам быть! – И его голос разлетелся эхом по празднично украшенному городу.

Канун Нового года не перепутаешь ни с каким другим праздником, настолько своеобразен убор городских улиц, скверов и площадей, главными действующими лицами на которых торжественно становятся лесные красавицы. Они радуют естественной красотой суетящихся перед праздником прохожих днем и ночью. А как красив город вечером, когда вдоль дорог зажигаются огни гирлянд, замирают в немом восторге от соседства великолепных елочек разряженные манекены в витринах, поблескивают радостным светом бумажные снежинки на стеклах! Даже машины, несущиеся в потоке, не кажутся железными монстрами, они становятся всего лишь средством передвижения автолюбителей к новогодним столам.

– С Новым годом, девушка! – улыбнулся Маше незнакомый парень.

– И вас с наступающими праздниками.

– Уважаемые пассажиры, – донесся до них голос водителя троллейбуса, – поздравляю с Новым годом и желаю, чтобы в следующем году среди вас не оказалось ни одного «зайца»!

– Спасибо! Спасибо! – ответил ему нестройный хор голосов. – И вам меньше «зайцев» и больше зарплаты!

Настроение было замечательным, когда Маша зашла во двор многоэтажек и замерла, пытаясь разглядеть в вечернем сумраке, разбавляемом свечением окон и тусклых фонарей, тридцать шестой номер дома по улице Стачек.

Сергей едва нашел место для парковки автомобиля, запахнул красную шубу, подвязав ее кушаком, нацепил бороду, надвинул меховую шапку на лоб и посмотрел на себя в зеркальце заднего обзора. Удрученно хмыкнув, он огляделся по сторонам в поисках знакомых. Людей на улице было много, но они не таращились по сторонам, а спешили наперекор холодному ветру, пряча лица в воротники и шарфы. Сергей поправил бороду с усами и вышел из теплого салона. Хлипкая шелковая шуба, подбитая тонкой полоской синтепона, продувалась насквозь. Сергей подхватил коробку с подарком и поспешил вслед за прохожими во двор.