Диана Сидни - Тени прошлого

Она кивнула стоящему перед палатой Гаррисона человеку из секретной службы. Тот, очевидно, узнал также и Энтони, который побывал здесь вчера. Никто не остановил их, и Тейлор решила, что Майклу тоже позволено войти в палату, по крайней мере пока у какой-нибудь из медсестер не изменится настроение.

Гаррисон полулежал, опершись спиной на подушки. Цвет его лица теперь был значительно лучше, нежели во время последней их встречи.

— Вы только посмотрите, кто пришел навестить меня! — весело воскликнул Гаррисон. — Клер недавно ушла. Она спустилась вниз позавтракать. — Он посмотрел на Майкла и широко улыбнулся. — Привет, молодой человек! Ты, должно быть, Майкл?

— Куда они вам выстрелили? — сразу же спросил Майкл, загипнотизированный бинтами и трубками.

Гаррисон указал на грудь.

— Прямо сюда, а потом пуля прошла сквозь всякие важные органы и застряла возле позвоночника. Но ее уже вытащили.

— А пулю вам отдали?

— Еще нет. Полицейские сказали, что она им пока нужна, — хмыкнул Гаррисон. — Думаешь, мне нужно попросить ее назад, когда они закончат расследование?

— Обязательно, — серьезно заявил Майкл.

— Как только получу ее назад, сразу же покажу тебе.

Тейлор стало не по себе, но она ничего не сказала. Все эти разговоры о пулях и выстрелах казались ей неуместными возле постели больного. Но, похоже, Гаррисон не меньше Майкла получал удовольствие от этого разговора.

Она предпочла бы, чтобы он шутливо поболтал с Майклом, а потом бы они ушли. Да что угодно было лучше по сравнению с тем, что она должна была сейчас сделать. Тейлор почувствовала, что у нее душа уходит в пятки, но сразу же взяла себя в руки.

Гаррисон окинул ее взглядом и удивленно приподнял брови. Очевидно, он только что заметил, как она одета: джинсы, шелковая блузка, кожаная куртка. Да еще эти дурацкие ковбойские сапожки.

— Ты что же, меняешь свой имидж? — усмехнулся он.

— Я была в ковбойском краю, — ответила Тейлор, печально взглянув на свою одежду. — Знаете, с волками жить…

Последовала короткая пауза, затем Энтони, положив руку Майклу на плечо, сказал:

— Как насчет того, чтобы сходить со мной перекусить, Майкл? Я умираю с голоду.

— Я тоже, — с готовностью отозвался мальчик.

— Мы найдем там Клер и поедим вместе, хорошо?

— Неплохая мысль, — поддержал его Гаррисон, и Энтони с Майклом направились к двери. — Мне кажется, она чувствует себя одиноко, сидя здесь и наблюдая, как я сплю. Клер не привыкла есть в одиночестве.

Как только за ними закрылась дверь, Тейлор придвинула к койке один из покрытых белой эмалью стульев.

— Не буду распространяться о том, как мне надоели коровы, потому что я должна рассказать вам кое-что поважнее.

— Хорошее? — спросил Гаррисон. Тейлор заметила, что он встревожился.

Может быть, он подумал, что она собирается отказаться от должности его помощницы? А может быть, он будет так удивлен тем, что она собирается ему сказать, что уволит ее сам?

— Как посмотреть…

— Выкладывай.

— Не знаю, с чего начать, но с чего ни начни, говорить будет непросто… Видите ли, в девичестве мою мать звали Аманда Тейлор…

Она замолчала. Лицо Гаррисона озарила широкая улыбка. Это обеспокоило Тейлор. Ей показалось, что Гаррисон не так ее понял или что до него не дошел истинный смысл ее слов. Почему он улыбается? Нечего делать, придется продолжать:

— Я… ваша дочь, Гаррисон…

Он протянул ей руку, забыв, что лежит под капельницей.

— Мне жаль, но сенсации не получится, Тейлор, потому что я это уже знаю.

Тейлор даже рот открыла от удивления.

— Расскажи мне, как ты узнала об этом? — попросил он.

— Моя тетушка Билли… — У Тейлор заплетался язык. — Сестра моей матери… сказала мне об этом в тот день, когда в вас стреляли. Она показала мне одно письмо…

— Письмо?

— Да. То, которое вы написали моей матери, передавая ей две тысячи долларов.

— О Господи! Послушай, дорогая, — тихо сказал Гаррисон. — Я ведь действительно любил твою мать. Это был самый трудный и самый жестокий поступок за всю мою жизнь — дать ей деньги и оставить ее. Но ты и понятия не имеешь, что у меня были за родители. Если бы они узнали, то непременно настояли бы на аборте — независимо от ее желания — и выгнали бы ее из Саванны вместе со мной. Я не хотел, чтобы такое случилось. Она, наверное, сочла тогда этот поступок жестоким, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что могло бы произойти, если бы я поступил иначе.

— Но как вы узнали обо мне? У меня другая фамилия, все другое…