Плам Сайкс - Блондинки от «Бергдорф»

Оказавшись в Нью-Йорке, юная Джулия и я ехали в «Пьер», запирались в номере и заказывали туда горячие апельсиновые пирожные с шоколадным соусом и кленовым сиропом. Поверьте, куда забавнее быть маленькой американской девочкой в Нью-Йорке, чем маленькой американской девочкой в Англии! Нью-йоркские девочки вроде Джулии очень избалованы и имеют все — ролики, коньки, макияж и косметичек. И самое главное — вечно отсутствующих родителей. Настоящее блаженство! К тринадцати годам Джулия близко познакомилась с географией «Барниз», мало того, покупала там все что вздумается. Уже тогда она была Блондинкой от «Бергдорф», хотя мы об этом еще не подозревали.

Благодаря Джулии тем летом я вернулась в Англию, помешанная на журнале «Вог» и МТБ, и к тому же обзавелась неподражаемым американским акцентом, который поддерживала, раз за разом просматривая «Высшее общество». Маму это совершенно выбило из колеи, что означало мой полнейший успех. Хотела я только одного — перебраться в Нью-Йорк, осветлить волосы и выглядеть так же потрясно, как Джулия. Пришлось долго умолять маму и папу разрешить мне поступить в американский колледж.

То, что я сейчас скажу, — величайший секрет, но, думаю, единственная причина, по которой я получила проходной балл в Принстоне, — это мысль о кислородной чистке лица, которую делают лишь в Нью-Йорке. Только она помогла мне вынести алгебру, латинский и поэтов-романтиков! И когда меня приняли в Принстон, бедная мама пролепетала:

— Но как ты можешь покинуть Англию ради Америки? Как? Как?!

Очевидно, она понятия не имела о кислородных процедурах.

Оказалось, Джулия не случайно пропустила прием у Мими. Ее арестовали за воровство в «Бергдорф Гудман». Весь остаток дня мне звонили люди, чтобы передать свеженькую новость, но, попытавшись связаться с подругой, я выяснила, что ее сотовый переключен на голосовую почту. Что ж, ничего удивительного. Хотя Джулия и клялась мне, будто завязала с воровством, когда получила доступ к своему трастовому фонду, она вполне способна на подобное безумство, если вдруг заскучает… минут этак на пять. Я уже начала немного тревожиться, когда в начале восьмого она мне позвонила.

— Привет! Ужасно смешно, не находишь? Я в кутузке. Не можешь подъехать, вытащить меня отсюда? Внести залог? Я посылаю за тобой своего водителя.

Когда сорок пять минут спустя я прибыла в Семнадцатый участок на Восточной Пятьдесят первой улице, Джулия уже сидела в убогом закутке для задержанных и выглядела при этом невероятно шикарно. В этот холодный октябрьский день на ней были узкие белые кашемировые брючки, простенький лисий жакет и огромные темные очки. Для двадцатипятилетней девушки она смотрелась почти смехотворно утонченной… впрочем, как все принцессы с Парк-авеню.

Потерявший голову коп как раз вручал ей кофе с молоком из «Старбакс», за которым, очевидно, сбегал в ближайший кафетерий. Я уселась на скамью рядом с подругой.

— Джулия, ты с ума сошла. С чего это ты снова начала воровать вещи в магазинах?

— Да просто, дорогая, мне ужасно захотелось иметь эту сумочку от «Гермес Биркин» — знаешь, такую нежно-розовую, из страусовых перьев, с белой отделкой. У меня началась настоящая депрессия! — призналась она с наигранной наивностью. — Я была так подавлена! У всех есть, а у меня…

— Почему бы не купить? Уж это ты можешь себе позволить!

— Нельзя просто взять и купить «Биркин»! Список желающих — длиной в три года, если только ты не Рене Зельвегер, и даже в этом случае еще неизвестно, получится ли. Я и так бог знает сколько жду нежно-голубую, замшевую, и это убивает меня.

— Но, Джулия, это воровство, и к тому же ты как бы крадешь у самой себя.

— Ну, разве не прелесть?

— Давно пора остановиться. Ты попадешь в газеты!

— Да это же здорово!

Нам пришлось торчать там еще около часа, прежде чем появился адвокат Джулии и объявил, что ему удалось убедить полицию не заводить дело. Он втолковал им, что, намереваясь купить товар, она никогда не платит в магазинах, а счета присылают прямо ей в номер, так что произошла досадная ошибка.

Как ни странно, но Джулию действительно все это развеселило. Ей даже не слишком хотелось уходить из участка: очевидно, понравилось, как копы плясали перед ней. Мало того — она очаровала детектива Оуэна, который явно втрескался в нее по уши в ту же минуту, как арестовал, потому что, прежде чем сфотографировать для полицейского архива, разрешил позвонить парикмахеру и визажисту. Думаю, Джулия была права, посчитав эту процедуру чем-то вроде фотосессии для модного журнала, ведь этот снимок может воспроизводиться еще много лет.