— Пусти меня немедленно, бабник хренов, — зло прошипела я и наконец, решила оттолкнуть его. Каре-зелёные глаза буквально пожирали меня. Городовой лихорадочно пригладил лохматые волосы.
— Маш, ну что ты? Я её вообще первый раз вижу. Она просто ко мне подошла, — его оправдания звучали вполне мило, но я очень сильно злилась.
— А мне-то что? — хмыкнула я.
— Если бы тебе было всё равно, ты бы не устроила эту сцену ревности, — он нахмурился, голос прозвучал повелительно. Как же меня к нему тянет…Я даже заломила руки за спиной, чтобы не кинуться ему на шею. Я жутко соскучилась и внутри всё буквально разрывалось.
— А я просто хотела тебе насолить, — нашлась я. — Ты ей уже в вечной любви поклялся или это ты заполировал на завтра? А сегодня ты сказал ей доверять тебе? — я хмыкнула, но голос против воли всё равно звучал горько.
— Прекрати этот фарс! — рявкнул он. Я с готовностью приняла этот выпад, стараясь нацепить на лицо выражение холодности и неприступности. — Если тебе всё равно, тогда почему так реагируешь? — он испытывающе посмотрел на меня.
— А я собственница. Вечно беру вещи, которые мне нахрен не нужны. Но ты можешь к ней вернуться, мне плевать, — ох, это была неправда, здоровенная ложь…
— Ты просто невыносима, Табелева! — взревел он. — Как меня вообще угораздило влюбиться в такую Фому неверующую! — взвыл он. Я старалась пропустить из всего этого слово "влюбиться". Но оно прочно засело у меня в ушах. Учитывая, что я сама втрескалась по эти самые уши.
— А ты придурок! Да если бы… — я остановилась, хотелось сказать, что если бы он хоть немного на меня надавил, позвонил и сказал всё то, что сказал после приезда с курорта хоть раз, я бы тут же не выдержала и сиганула ему на шею. Но что теперь об этом говорить? Теперь я не могу…
— Что если бы? — он засверлил меня глазами, не дождавшись ответа, прижал к стене в небольшом коридоре, ведущем в сам танцевальный зал. Я судорожно вздохнула. Ну зачем он так со мной? Я же опять таю, моя гордость тает, а я не могу себе этого позволить.
— Если бы ты не был таким придурком, — вздохнула я, пытаясь отстранится.
— Если бы ты не была такой упрямой и…ранимой, — он коснулся моей щеки. Я вздрогнула. — Маш, я соскучился… — вздохнул он.
— А мне-то что? Ты соскучился, ты и решай эту проблему! — рявкнула я.
— Хорошая идея, — он как-то удовлетворённо хмыкнул. — Спасибо за подсказку, милая, — и он взял и перекинул меня через плечо. Я взвизгнула.
— У меня платье короткое! — ахнула я, безрезультатно стараясь прикрыть свою пятую точку. Сердце ухнуло куда-то вниз. А ведь он уже так делал. — Дибииииил! — заорала я, мы как проходили мимо охраны и я взмолилась. — Ребята, спасите!
— Мужики! — кивнул Романыч с предостойным видом, — Моя девушка слегка возбуждена. Мы играем в неандертальца и невинную девушку, понимаете? — охранники заржали, а я насупилась.
— Кретин! Поставь меня немедленно! — я почувствовала, как порывом ветра юбка платья приподнялась.
— Будешь знать, как такие вещи надевать, — усмехнулся Романыч, даже не постаравшись прикрыть мою пятую точку.
— Ты вообще охренел! Да какое ты имеешь право от так со мной обращаться! А ещё что-то говорил про свободу! Какая свобода? Ты насильно куда-то меня тащишь, а я этого не хочу! — продолжала верещать я, пока мы шли вдоль улицы, по краям которой располагались деревья и лавочки. Возле одной такой лавочки Городовой остановился и посадил меня на неё.
— Маша, нам надо поговорить, — серьёзно заявил он.
— Мог бы так сразу и сказать, — нахмурилась я, — а не тащить силком.
— И ты бы пошла?
— Нет, конечно! — выкрикнула я. — Но раз уже ты говоришь про свободу, то мог бы поинтересоваться моим мнением… — я понимала, что это глупые отговорки и действительно иногда я по-хорошему не понимаю, но мне было жутко обидно. И ещё я боялась, что если ещё хоть пару минут проведу наедине с Ромой, то сама брошусь на него. Но я не могла. Перед глазами до си пор стояла та крашенная дура.
— Ты ведёшь себя как ребёнок! — взвыл он.
— А ты думал в сказку попал? — выплюнула я, — Думал, легко будет?
— Действительно, размечтался. Всё у нас прекрасно, я и не думал, что помехой к нашему счастью можешь быть ты сама, — Романыч уже явно начинал раздражаться и мне это нравилось. Он уже не казался таким милым, а был собственником и кобелём, стремившимся пометить свою территорию.
— Нашему счастью? — ухмыльнулась я, стараясь не показывать, как меня зацепили эти слова. — Наше счастье по отдельности, Рома, — и что вот я сейчас здесь говорю? Сама же хотела с ним увидаться, поговорить…И так бы и было. Но эта девка! Я снова сцепила пальцы и стала их заламывать, стараясь успокоиться. А я чуть было ему не поверила! Дура!
Читать дальше