Екатерина Каверина - Любовь?.. не смешите меня!

— Два бокала Асти Мартини и кофе, — заказал Антон.

— Что за бред, шампанское?! — презрительно рассмеялась Ксю, — Никакого Асти Мартина, два двойных эспрессо, Перье с лимоном без газа, сэндвичи с пармской ветчиной и бриоши, — бросила она официанту и обратила свой взгляд на Антона, — А теперь я вас внимательно слушаю.

— Эй, мистер, я вас внимательно слушаю! — проговорила Ксения почти по слогам. — У вас какие-то проблемы? В машине вы были более многословны, — она язвила уже почти на автомате, видимость скверного характера давно стала второй натурой для Ксю.

— Никаких проблем, кроме нехватки Асти Мартини, но это я как-нибудь переживу! — усмехнулся Антон.

— Ну-ну, — процедила Ксю. — И часто вы засыпаете возле чужих Мини-Куперов? Что-то вроде хобби, да?

— Именно, вроде хобби. Но вообще Мини-Купер — немного не мой фасон, обычно я сплю под колесами Астон-Мартинов или в худшем случае Бентли, — он жевал сэндвич и открыто насмехался над Ксю.

Ксения как-то разом погрустнела и сникла, конечно, не только ее машина, но и она сама, скорее всего, не его фасон, гнусный тип все-таки умудрился испортить ей так хорошо начавшееся утро. Сейчас бы отправиться на виллу, поставить шезлонг на террасе, налить целый стакан холодного сока и написать Антону письмо с перечислением всех ее злоключений. Он бы, наверняка, посмеялся вместе с ней над незадачливым гулякой, назвал ее Беллой и посоветовал не обращать внимания на бред, вообще-то обычно Ксю такие советы игнорировала, но к его почему-то прислушивалась. Но на виллу лучше не ехать — там Наташа уже выбралась из спальни и приготовила Ксении новую порцию яда. Когда же она, наконец, уедет?! может, поменять ей билет на более раннюю дату, но как-то неудобно — придется терпеть.

— Эй, ma fiore, и кто здесь немногословен? — что-то печально-беззащитное в бесстыжих ведьмачьих глазах показалось Антону призрачно знакомым, на секунду, не дольше.

— Ну, мистер, и что же бросило вас под колеса моей «нефасонной» машины? — стряхнув грусть и хитро улыбнувшись, спросила Ксю, — А кстати, зовут-то вас как?

— А… — начал было Антон и замолчал, сам не зная почему. — Ксавье, — ни с того, ни с сего ответил он, это имя пришло на память случайно, так звали одного из мальчишек, живших по соседству с его домом в Сен-Тропе, и к тому же оно было так созвучно с Ксю…

— Ксавье, — тихо сказала Ксю и улыбнулась, — Ну и что же вы, Ксавье, делали на набережной, а? И вообще откуда вы?

— Я прямо как на допросе, — рассмеялся Антон и начал лихорадочно соображать, что бы ей ответить: было довольно странным говорить, что он из России, а еще страннее — что из Петропавловска, в их глуши, наверняка, не было ни одного Ксавье со времен сотворения мира. — Я — настоящий космополит, Париж, Нью-Йорк, Москва, то тут, то там, и нигде подолгу, — ну что ж, по крайней мере, он не солгал.

— Понятно, что ничего не понятно, — пробормотала Ксю и уткнулась в свою чашку эспрессо.

— А вы, отдыхаете здесь? — решил проявить вежливость Антон.

— Ксения, — невпопад ответила она и продолжила, — Да, отдыхаю, а что еще делать в этом тихом месте?

Ксения — молнией сверкнуло в голове у Антона, — неужели его Ксю, нет, нет, не может быть, кто угодно, только не она. В конце концов у нее не столь уж и редкое имя. Рыжая бестия и та хрупкая интеллектуалка никак не могут быть одним человеком, и все же…

— А вы, Ксавье, что делаете здесь вы? — продолжала допытываться Ксю, — Сан-Ремо слишком тихий город для такого космополита, как вы? — она лукаво улыбнулась.

— Тихий, да, — теперь настала очередь Антона отвечать невпопад, — Тихий, но не скучный, раз уж я встретил здесь вас, — он понизил голос до хриплого шепота и коснулся ее руки, Ксю охватила непонятная дрожь, она ответила на касание его пальцев и бросила взгляд из-под ресниц.

— Интригует меня, колдунья, — пронеслось в голове у Антона, бретелька легкого топа соскользнула с ее плеча и обнажила нежную оливковую кожу. За соседними столиками пили кофе, громко смеялись и говорили, но ни Ксю, ни Антон не слышали ничего, зачарованно глядя друг на друга.

— Ваши бриоши, — раскатистым басом прервал их чувственную идиллию седоволосый громогласный официант. Ксю отстранилась, схватила ни в чем не повинную булку и жадно впилась в нее зубами, крошки сахарной пудры посыпались на подбородок и в глубокий вырез кофты, Антон плотоядно усмехнулся — он был бы вовсе не прочь поменяться местами с терзаемым ею десертом. Напишу Ксю, какую колоритную особу встретил сегодня, — подумал он.