Татьяна Устинова - Один день, одна ночь

– Тогда уж и вы покажите! – произнес длинноволосый.

Капитан перестал листать.

– Что показать?

– Паспорт.

– Зачем?

– А мой вам зачем?

Мишаков рассердился.

Вот чего он терпеть не мог, так вот эдаких фанаберий!.. Сейчас еще про адвоката речь заведет! Насмотрелись сериалов, буржуи проклятые, им бы только кофеек попивать да на подоконниках в рваных джинсах посиживать, а у него, у Мишакова, на руках, между прочим, труп! И вышеозначенный труп, между прочим, по собственному признанию хозяйки, вчера находился именно в этой квартире!..

– Па-а-апрашу паспорт! – неприятным голосом протянул Мишаков. – А удостоверение... вот оно. Пожалуйста.

– Маня, дай ему мой паспорт, – распорядился субъект на подоконнике, мазнув взглядом по удостоверению.

– А где он?.. – спросила Маня.

Кудрявый пожал плечами:

– Понятия не имею.

– Вам с сахаром и молоком, товарищ капитан?

– Кулагин Анатолий Петрович кем вам приходится?

Кудрявый опять пожал плечами и отхлебнул из кружки. А на костяшках-то ссадины, отметил капитан, ничего себе!.. И свежие совсем! Видать, кому-то не далее как вчера в зубы дал, а на вид хлюпик хлюпиком!..

– Кулагин Анатолий Петрович мой старинный знакомый! – закричала откуда-то издалека девица. – Мы вчера с ним подрались!

Мишаков, не ожидавший такого скорого признания, опешил.

– Как... подрались?

– Маня преувеличивает, – произнес сидящий неприязненно. – Она всегда все преувеличивает. В силу профессии.

– Вот, пожалуйста, – сказала девица так близко, что капитан даже вздрогнул и оглянулся.

Чего это она то и дело появляется и исчезает?! Ей бы над старым другом безутешные слезы проливать, а она порхает, хоть и похожа... на лошадь, а лошади порхать не положено!

– Вот паспорт, а это ваш кофе. Я сахару побольше положила.

Капитан почему-то покорно взял и чашку, и паспорт.

Шан-Гирей Александр Павлович. Что за фамилия, чучмек, должно быть, какой-то!.. Родился, женился, развелся. Прописан у черта на рогах, военнообязанный, детей нету.

На фотографии кудрявый и дырявый выглядел самым обыкновенным, ничем не примечательным человеком, и капитан вздохнул и поставил кофе на стол.

...Документики-то мы пока приберем, пожалуй. Для острастки. Известно, когда должностное лицо забирает паспорт и возвращать его как будто и не собирается, это всегда производит... соответствующее впечатление. Оказывает, так сказать, психологическое давление. А капитану Мишакову в данный момент очень важно на странную парочку психологически надавить!..

И он аккуратно и неспешно поместил паспорта в дерматиновую папку и даже «молнию» застегнул, вжикнул специально погромче.

Ни Мария Алексеевна, ни Александр Павлович на такое его «вжиканье» никакого внимания не обратили. Психологическое давление оказать не удалось.

Да ну их совсем!..

– Итак, Кулагин Анатолий Петрович вчера вечером находился здесь в гостях, я правильно понял?..

– Абсолютно, – отозвалась девица. – Два раза.

– Что значит... два раза?

– В первый раз Алекс его выставил, так он вернулся! Пришлось еще раз выставлять. Повторно.

– Алекс кто такой?

– Это я, – все с тем же неприязненным равнодушием представился чучмек в локонах, по паспорту Александр Павлович.

– Вы бы кофе попили, – посоветовала девица. – Остынет.

Мишков покосился на крохотную чашечку со странно закрученной ручкой и непонятной картинкой.

Все в это доме непонятно и странно закручено.

– Вы, Александр Павлович, вчера тоже в гости приходили?

– Я здесь живу.

Что чучмек не гость, а хозяин, видно невооруженным глазом, это капитан уж просто так спросил!..

– Вы сказали, что вчера вечером с Кулагиным подрались. Из-за чего?..

– Во-первых, это не я сказал. Во-вторых, мы не дрались.

– Вы бы уж договорились между собой, – начал капитан Мишаков, стараясь, чтоб прозвучало добродушно, и отхлебнул кофе. Горячо! Вкусно! Надо бы Павлуше, лейтенанту, сказать, чтоб глянул наскоро на предмет синяков и ссадин на трупе, а там дальше эксперты как следует посмотрят. – Вы бы договорились, чего врать станете! А то куда это годится! То дрались, то не дрались. Но на всякий случай хочу предупредить, что за дачу ложных показаний ответственность предусмотрена.

– Пока никто из нас никаких показаний не дает. – Чучмек оперся ладонями о каменный подоконник, свесил патлатую голову и теперь рассматривал собственные босые ноги. – Или тогда ведите протокол.

Вот терпеть Мишаков не мог всяких таких фанаберий!.. Тут уж и до адвоката недалеко! Сейчас начнет права качать и грозить международным трибуналом в Гааге! Слыхали мы эти песни. Эх, если б не девица из телевизора – капитан покосился на нее раздраженно, – отволок бы сейчас этого в отделение, съездил пару раз по зубам, засадил в «обезьянник», живо бы тон сменил!..