Ребекка Уинтерз: Персей и Саманта

— Персей... — прошептала она прямо ему в ухо, — когда мы вернемся домой, отпусти всю прислугу. Всех до одного. Тогда я поеду за Софией и привезу ее на виллу. Мы бы с отцом отправились на пляж, чтобы поговорить друг с другом, и ты смог бы остаться с Софией наедине. Несправедливо, если она снова уедет без...

— То, что ты предлагаешь, невозможно, — перебил ее Персей; грудь его взволнованно вздымалась. — Есть ли предел этой твоей склонности к самопожертвованию, милая? — Он помолчал, потом с огромным трудом проговорил: — А почему бы тебе самой не предложить мне свои объятия для утешения, которое я ищу, но не могу найти?

Сэм еще не успела полностью переварить услышанное, как Персей впился губами в ее губы.

С каждой секундой поцелуй становился все более страстным. Сперва где-то в глубине сознания ошарашенной Саманты звучал предостерегающий голосок: «Не верь в искренность его чувств, эта страсть предназначена совсем для другой женщины, не для тебя». Но, хотя Сэм понимала, что напоминание о Софии послужило поводом для такой вспышки неожиданной пылкости со стороны Персея, голос разума довольно быстро перестал тревожить ее.

Все вокруг померкло, поцелуи Персея погружали Сэм в пучину неведомой доселе чувственности, заставляя забыть о чести и приличиях.

— Персей... — с трудом выдавила из себя она, когда он скользнул губами к ее шее, жадно вдыхая нежный аромат легких духов. — Что подумает Янни?

— Именно то, что я хочу, чтобы он подумал, — глухо прошептал в ответ Персей.

— Но мы уже приехали! — Теперь она всерьез сопротивлялась его поцелуям. — С минуты на минуту может появиться мой отец.

— Ну и что? Джулс только порадуется, поняв, какой у нас счастливый брак и как мы отчаянно друг в друга влюблены.

— Но это неправда! — вскричала Сэм и изо всех сил уперлась ладонями в крепкую грудь Персея.

Должно быть, ей удалось его убедить: смуглые руки скользнули вниз по ее плечам и опустились. Уже более спокойным тоном девушка продолжила:

— Я не намерена обманывать своего отца. Пусть знает, почему мы с тобой поженились, хотя бы для того, чтобы не испытать потрясения, когда следующим летом мы уже не будем вместе.

Она быстро выбралась из машины и со всех ног помчалась в дом, дабы не потерять самообладания. Еще чуть-чуть, и она призналась бы, что окончательно — и безнадежно — в него влюбилась.

Сбросив с себя одежду, Сэм встала под душ, снова и снова перебирая в памяти восхитительные мгновения, пережитые ею в объятиях Персея. Потом вышла, села перед зеркалом и принялась расчесывать волосы. До сих пор тело горело от его прикосновений. Одному Богу ведомо, чем бы все сегодня закончилось, останься она в машине.

Господи! Какое же безумие она совершила! Написала письмо, попросила Янни доставить его Софии и с торжеством сообщила об этом Персею. Как будто ему и без того не хватало страданий!

Немудрено, что сегодня он сорвался...

Ладно, не зря умные люди говорят, что на ошибках учатся. Не на чужих — на своих. Сцен, подобной той, что разыгралась сегодня вечером в машине, больше не будет, твердо решила Саманта, натягивая хлопковый синий сарафан с тонкими лямками.

Только она сунула ноги в белые сандалии, как услышала стук в дверь. Сердце Сэм забилось в три раза чаще. Неужели Персей? — подумала она. Но это всего лишь была Ариадна, которая явилась, чтобы сообщить, что Джулс уже приехал и ждет в гостиной.

— Я сейчас спущусь, — сказала в ответ Саманта, благодаря небо за то, что отец все-таки отыскал ее, узнав о существовании дочери. А он ей так нужен, особенно сейчас, в столь критический момент ее жизни.

Через минуту Саманта бегом спустилась в гостиную, и ее принял в свои объятья Джулс. На нем был красивый пастельно-голубой костюм с пестрым галстуком.

В отличие от матери Саманты он оказался чересчур чувствительным. Впрочем, неудивительно — художник, тонкая, экспансивная личность.

Персей еще не появился. Сэм не сомневалась: он нарочно дает ей возможность поближе познакомиться с отцом.

Несколько минут они пожирали друг друга глазами, придирчиво подмечая черты физического сходства, которые заявляли о связывающих их узах крови. А после наперебой заговорили о том, что было у них общим, например, как оба, прислушиваясь к собеседнику, склоняли голову влево, как терялись в присутствии большого скопления народа и как стремились поскорее уединиться, чтобы поразмышлять над собственными проблемами.

— У вас, ребята, гораздо больше общего, чем то, о чем вы толкуете, — неожиданно раздался низкий мужской голос.