Ольга Сакредова - Тариф на любовь

Нет. Об этом нельзя вспоминать. Ночная богиня утром была низвергнута в преисподнюю. И остается думать, что секс — не главная черта любви, что с Юлианом ее связывают духовные узы и гармония чувств, хотя Ася, как ни старалась, не чувствовала в себе ни гармонии, ни абсолютного счастья. «Это изменится, — твердила она себе, — после того как Юлик сделает мне предложение». И все равно: сначала «стенка», потом — любовь. Нет, сначала надо успеть на свидание.

Ася взглянула на часы, в ее распоряжении остался час, а вычесть время на дорогу — двадцать минут. Она приняла душ, нашла в чемодане выходной костюм. Нежно-голубой шелк удачно сочетался с ее воздушным настроением, влюбленностью в жизнь и бледным небом лета. Тщательно отутюжив наряд и одевшись, Ася остановилась перед зеркалом, критически осматривая себя. Все-таки она правильно сделала, что не послушалась подруг и купила этот костюм. Все в один голос твердили, что к ее зеленым глазам не подойдет голубой цвет, а они смотрелись как иголочки молодой ели на фоне неба, и светло-русые волосы придавали трогательную нежность ее лицу. Небольшие капельки индийского опала в ушах завершили облик изысканной хрупкости и женственности. Оставшись довольной, Ася весело подмигнула своему отражению, взяла сумочку и вышла из квартиры.

Иван снял с огня сковородку с жареной картошкой, оглядел кухонный стол, на котором красовались сочные помидоры, огурцы и лук. В холодильнике стояло полбутылки коньяка, но на четверых здоровых мужиков этого явно не хватит. Иван поймал момент, когда прервался стрекот сварки из коридора, и крикнул:

— Петро, вы еще долго?

— Нет, минут десять, — отозвался громовой бас. — Готовь угощение, начальник.

От раскатистого смеха содрогнулись стены. Иван решил, что хохот Петра с успехом может заменить динамит подрывникам, а вслух сказал:

— Добро. Я успею сбегать в магазин.

— Здесь не пройдешь, — предупредил рабочий, перекрикивая сварочный аппарат.

— Понял. Хорошо, что не девятый этаж, иначе в десять минут не уложусь, — отшутился Иван, автоматическим движением проверил наличие бумажника в заднем кармане джинсов. — Я пошел.

Мельком оценив ситуацию, Иван натренированным движением перескочил подоконник и приземлился… в лужу.

— Ай!

Ася молниеносно отскочила в сторону и… тоже очутилась в жидком месиве грязи. Белые босоножки вмиг утратили чистоту, загорелые ноги покрыли черные подтеки, на голубую юбку страшно было смотреть — по ней с ужасающей быстротой расплывались грязно-серые точки.

— Что… — Ася задохнулась от возмущения и гнева. Тяжело дыша, она разглядывала запачканную юбку, едва удерживая в себе крепкое словцо. Она будет не Ася, если не выскажет все о поступке нового соседа.

— Что вы себе позволяете?! — Она подняла глаза на виновника несчастья. И обомлела. И окончательно потеряла дар речи.

— Ради Бога, простите, милая девушка, — кинулся объясняться Иван. — Секунду назад здесь никого не было. Я не хотел испортить ваш великолепный наряд. Чертовы строители! Никогда порядок не наведут. Простите меня, пожалуйста…

Ася слушала сбивчивые объяснения и все сильнее заливалась пунцовой краской. Казалось, ее затолкали с головой в мешок с ежами. Кровь колко врывалась в каждую пору кожи, а колени вмиг ослабли. Ася прилагала усилия, чтобы не упасть, и во все глаза смотрела на Ивана. Злая упрямица судьба вновь столкнула ее с человеком, которого она хотела забыть, вычеркнуть из своей памяти, как кошмарный сон. Их знакомство и было кошмаром.

— Я вас прекрасно понимаю, — продолжал Иван. — Вы вправе злиться на меня. Я испортил вам костюм и настроение. Мне нет оправдания. Если хотите, я приведу ваши вещи в порядок, постираю юбку… Давайте я помогу вам выбраться из этой грязи.

Иван протянул Асе руку, но она в ужасе отскочила к стене дома, разметав фонтан грязных брызг.

— Нет! Не прикасайтесь ко мне!

Иван добродушно улыбнулся:

— Я не собираюсь усугублять свое злодейство новым. Хотя, если вы не выберетесь из воды, вам грозит простуда.

Поняв по-своему легкий шок девушки, Иван взял ее за руку и попытался вытащить из лужи. Ася содрогнулась от его прикосновения, но Иван лишь сильнее сжал ее пальцы и потянул к подъезду, объясняя по пути о сварочных работах в дверях и вынужденном своеобразном выходе из дома. Он нажал кнопку лифта, не прерывая свою речь. Ася молчала в нерешительности. Она хотела избавиться от него, а он просто не оставлял пауз для возражения. Речь текла гладко и вольно, как будто он выучил заранее составленный текст и демонстрировал перед ней великолепную память.