— ПОСТУПИЛО СООБЩЕНИЕ ОБ ОТКЛОНЕНИИ.
— Я уезжаю, а не отклоняюсь, бездушное ты чудовище.
— ВСЕ СИСТЕМЫ ВКЛЮЧЕНЫ. ОБЩАЯ ТРЕВОГА.
— Вот что. Гемма. Не вздумай сделать какую-нибудь глупость.
— ИДЕТ ОБРАБОТКА ИНФОРМАЦИИ. ОТКЛОНЕНИЕ НЕДОПУСТИМО. ТРЕБУЕТСЯ ПОЛНАЯ БЛОКИРОВКА.
— Гемма, прекрати. — Ее охватила паника. — Нет никакой чрезвычайной ситуации. Не смей ничего запирать. Отмени блокировку!
— В ПРОСЬБЕ ОТКАЗАНО.
— У меня есть доступ к первому уровню безопасности. Ты не можешь отказаться выполнять мой приказ.
— ОТКЛОНЕНИЕ ОТМЕНЯЕТ СТАТУС ИМЕЮЩЕГО ДОПУСК К ПЕРВОМУ УРОВНЮ БЕЗОПАСНОСТИ.
— С каких это пор?
— ИЗМЕНЕНИЕ В ПРОГРАММЕ ДЕЙСТВУЕТ В ТЕЧЕНИЕ ДЕСЯТИ ЦЕЛЫХ ЧЕТЫРЕХ ДЕСЯТЫХ СЕКУНДЫ.
— Десяти… — Дани еле сдерживала ярость. — Ты изменила правила?
— УЖЕ ВОСЕМНАДЦАТЬ ЦЕЛЫХ ДВЕ ДЕСЯТЫХ СЕКУНДЫ ТОМУ НАЗАД.
Дани кинулась к двери. Заперта. Затем она попыталась выбраться через примыкающую к комнате ванную. С тем же успехом.
— Ну, подожди, ты у меня получишь, мерзкая тварь! Ты меня слышишь, Гемма? Прозвучал короткий гудок.
— Дани? — Дом казался совершенно опустевшим; стояла угнетающая тишина. Значит, все-таки ушла. Он так и знал!
— Гемма, как дела?
— ОБЪЯВЛЕНА ТРЕВОГА, — прошептал компьютер. — ИМЕЕТ МЕСТО ОТКЛОНЕНИЕ ОТ НОРМЫ.
— Гемма, почему ты говоришь шепотом?
Где Дани?
— МИССИС КОУЛТЕР ВМЕСТЕ С ОТПРЫСКОМ ЖЕНСКОГО ПОЛА НАХОДИТСЯ В ДЕТСКОЙ.
Так, значит, она осталась? Ник испытал несказанное облегчение, словно гора с плеч свалилась. Он со всех ног кинулся в комнату Абигайль и чуть не расшиб себе лоб о дверь, которая никак не хотела открываться.
— Черт, это еще что такое?
— Спроси свой чертов компьютер!
— Гемма!
— ОБЪЯВЛЕНА ТРЕВОГА ИМЕЕТ МЕСТО ОТКЛОНЕНИЕ. ПОТРЕБОВАЛАСЬ ПОЛНАЯ БЛОКИРОВКА ВСЕХ ДВЕРЕЙ.
— Что-о-о? Кто приказал заблокировать все двери?
— МИССИС КОУЛТЕР УПАКОВЫВАЕТ ВЕЩИ. ВРЕМЯ ВОЗВРАЩЕНИЯ ОБОЗНАЧЕНО КАК НИКОГДА. ДАННАЯ ИНФОРМАЦИЯ НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНА. ПОЛНАЯ БЛОКИРОВКА НЕОБХОДИМА ДЛЯ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ СОБЫТИЯ, НАЗЫВАЕМОГО ОТЪЕЗД.
— Гемма. Нельзя сохранить то, чего нет. Мы не можем принудить Дани остаться против ее воли.
— ЗАКРЫТАЯ ДВЕРЬ ПРЕПЯТСТВУЕТ ОТЪЕЗДУ.
Он закрыл глаза, прислонившись лбом к прохладной дубовой двери.
— Открой, Гемма. Я требую немедленного выполнения команды.
Через секунду замок был разблокирован.
— КОМАНДА ВЫПОЛНЕНА.
Дани открыла дверь, держа на руках Абигайль. Ник заметил наполовину заполненный чемодан.
— Привет, Ник.
— Я не отдавал ей команду воспрепятствовать твоему отъезду.
— Она сумела это сделать совершенно самостоятельно. Не знаю как, но ей это удалось.
— Она не хочет, чтобы ты уезжала. — Глубоко вздохнув, Ник вошел в комнату. Ему хотелось коснуться ее, прижать к груди и никогда не отпускать от себя. Но, увы, нельзя. Нужно, чтобы Дани сама решила остаться. Правда, вот слова… В конце концов, попытка не пытка. — Она не единственная, кто хочет, чтобы ты осталась. Не делай этого, не уходи, дорогая! Мы сможем преодолеть все трудности, если ты решишься дать нашему браку хоть какой-то шанс:
— Не могу, — прошептала она. — Не подумай только, что я не благодарна тебе за все твои старания. Я Очень их ценю. Но с самого начала я предупредила тебя. Ник, мне нужна любовь.
— Ты обещала мне год. — Ник отчаянно пытался найти веские аргументы, чтобы переубедить ее. — Ты обещала, что не увезешь от меня Абигайль.
— Я далеко не уеду. — Она задумчиво склонила голову набок. — Абигайль. «Мой отец ликует от счастья». Ты знал, что означает это имя, когда так назвал нашу дочь?
Неужели она может сомневаться? Неужели не понимает, что значит для него этот ребенок?
— Да, знал.
Он заметил, как гневно вспыхнули, словно раскаленные угли, ее глаза, и весь похолодел.
— Будь добр, помоги отнести чемодан в машину.
Пока Ник укладывал Абигайль в дорожную кроватку. Дани нервно вертела ключи в руках.
— Я буду у родителей, если понадоблюсь тебе, — сообщила она.
Он выпрямился. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не схватить ее в охапку и не отнести обратно — туда, где они могли бы обрести счастье.
Дани села в машину и включила зажигание. Ник повернулся и пошел в дом. Он не мог стоять и потерянно наблюдать за тем, как его жизнь покидает его.
Сидя в машине, Дани смотрела, как Ник идет к входной двери, и тяжело вздыхала. А на что, собственно, она рассчитывала? Что он вот так, вдруг, возьмет и признается в своих чувствах, если все тридцать пять лет жизни сознательно запрятывал их как можно глубже, чтобы никто, не дай Бог, о них не догадался?
Читать дальше